Женские архетипы: их власть и влияние. Основные архетипы и их влияние на личность

Работы Фрейда, несмотря на их дискуссионный характер, вызвали желание у группы ведущих ученых того времени поработать вместе с ним в Вене. Некоторые из этих ученых со временем отошли от психоанализа, чтобы искать новые подходы к пониманию человека. Карл Густав Юнг был самым выдающимся среди перебежчиков из лагеря Фрейда.

Как и Фрейд, К. Юнг посвятил себя учению динамических неосознаваемых влечений на человеческое поведение и опыт. Однако, в отличие от первого, Юнг утверждал, что содержание бессознательного есть нечто большее, чем подавленные сексуальные и агрессивные побуждения. Согласно юнговской теории личности, известной как аналитическая психология , индивидуумы мотивированы интрапсихическими силами образами, происхождение которых уходит в глубь истории эволюции. Это врожденное бессознательное содержит имеющий глубокие корни духовный материал, который и объясняет присущее всему человечеству стремление к творческому самовыражению и физическому совершенству.

Другой источник разногласий между Фрейдом и Юнгом — отношение к сексуальности как к преобладающей силе в структуре личности. Фрейд трактовал либидо, в основном, как сексуальную энергию, а Юнг рассматривал его как диффузную творческую жизненную силу, проявляющуюся самыми различными путями — как, например, в религии или стремлении к власти. То есть, в понимании Юнга, энергия либидо концентрируется в различных потребностях — биологических или духовных — по мере того, как они возникают.

Юнг утверждал, что душа (в теории Юнга термин, аналогичный личности) состоит из трех отдельных, но взаимодействующих структур: эго, личного бессознательного и коллективного бессознательного .

Эго

Эго является центром сферы сознания. Оно представляет собой компонент psyche, включающий в себя все те мысли, чувства, воспоминания и ощущения, благодаря которым мы чувствуем свою целостность, постоянство и воспринимаем себя людьми. Это служит основой нашего самосознания, и благодаря ему мы способны видеть результаты своей обычной сознательной деятельности.

Личное бессознательное

Личное бессознательное вмещает в себя конфликты и воспоминания, которые когда — то осознавались, но теперь подавлены или забыты. В него входят и те чувственные впечатления, которым недостает яркости для того, чтобы быть отмеченными в сознании. Таким образом, юнговская концепция личного бессознательного в чем-то похожа на концепцию Фрейда. Однако Юнг пошел дальше Фрейда, сделав упор на том, что личное бессознательное содержит в себе комплексы , или скопление эмоционально заряженных мыслей, чувств и воспоминаний, вынесенных индивидуумом из его прошлого личного опыта или из родового, наследственного опыта. Согласно представлениям Юнга, эти комплексы скомпонованные вокруг самых обычных тем, могут оказывать достаточно сильное влияние на поведение индивидуума. Например, человек с комплексом власти может расходовать значительное количество психической энергии на деятельность, прямо или символически связанную с темой власти. То же самое может быть верным и в отношении человека, находящегося под сильным влияние матери, отца или под властью денег, секса или какой-нибудь другой разновидности комплексов. Однажды сформировавшись, комплекс начинает влиять на поведение человека и его мироощущение. Юнг утверждал, что материал личного бессознательного у каждого из нас уникален и, как правило, доступен для осознания. В результате компоненты комплекса или даже весь комплекс могут осознаваться и оказывать чрезмерно сильное влияние на жизнь индивида.

Коллективное бессознательное

И, наконец, Юнг высказал мысль о существовании более глубокого слоя в структуре личности, который он назвал коллективным бессознательным . Коллективной бессознательное представляет собой хранилище латентных следов памяти человечества и даже наших человекообразных предков. В нем отражены мысли и чувства, общие для всех человеческих существ и являющиеся результатом нашего общего эмоционального прошлого. Как говорил сам Юнг, “в коллективном бессознательном содержится все духовное наследие человеческой эволюции, возродившееся в структуре мозга каждого индивидуума” . Таким образом, содержание коллективного бессознательного складывается благодаря наследственности и одинаково для всего человечества. Важно отметить, что концепция коллективного бессознательного была основной причиной расхождения между Юнгом и Фрейдом.

Архетипы

Юнг высказал гипотезу о том, что коллективное бессознательное состоит из мощных первичных психических образов, так называемых архетипов (буквально, “первичных моделей”). Архетипы — врожденные идеи или воспоминания, которые предрасполагают людей воспринимать, переживать и реагировать на события определенным образом. В действительности, это не воспоминания или образы как таковые, а скорее, именно предрасполагающие факторы, под влиянием которых люди реализуют в своем поведении универсальные модели восприятия, мышления и действия в ответ на какой-либо объект или событие. Врожденной здесь является именно тенденция реагировать эмоционально, когнитивно и поведенчески на конкретные ситуации — например, при неожиданном столкновении с родителями, любимым человеком, незнакомцем, со змеей или смертью.

В ряду множества архетипов, описанных Юнгом, стоят мать, ребенок, герой, мудрец, божество Солнца, плут, Бог и смерть.

Юнг полагал, что каждый архетип связан с тенденцией выражать определенного типа чувства и мысли в отношении соответствующего объекта или ситуации. Например, в восприятии ребенком своей матери присутствуют аспекты ее актуальных характеристик, окрашенные неосознаваемыми представлениями о таких архетипических материнских атрибутах, как воспитание, плодородии и зависимость.

Далее, Юнг предполагал, что архетипические образы и идеи часто отражаются в сновидениях, а также нередко встречаются в культуре в виде символов, используемых в живописи, литературе, религии. В особенности он подчеркивал, что символы, характерные для разных культур, часто обнаруживают поразительное сходство, потому что они восходят к общим для всего человечества архетипам. Например, во многих культурах ему встречались изображения мандалы , являющиеся символическими воплощениями единства и целостности “Я”. Юнг считал, что понимание архетипических символов помогает ему в анализе сновидений пациента.

Количество архетипов в коллективном бессознательном может быть неограниченным. Однако особое внимание в теоретической системе Юнга уделяется персоне, аниме и анимусу, тени и самости.

Персона

Персона (от латинского слова “persona”, обозначающего “маска”) — это наше публичное лицо, то есть то, как мы проявляем себя в отношениях с другими людьми. Персона обозначает множество ролей, которые мы проигрываем в соответствии с социальными требованиями. В понимании Юнга, персона служит цели производить впечатление на других или утаивать от других свою истинную сущность. Персона как архетип необходима нам, чтобы ладить с другими людьми в повседневной жизни. Однако Юнг предупреждал о том, что если этот архетип приобретает большое значение, то человек может стать не глубоким, поверхностным, сведенным до одной только роли и отчужденным от истинного эмоционального опыта.

Тень

В противоположность той роли, которую играет в нашем приспособлении к окружающему миру персона, архетип тень представляет подавленную темную, дурную и животную сторону личности. Тень содержит наши социально неприемлемые сексуальные и агрессивные импульсы, аморальные мысли и страсти. Но у тени имеются и положительные стороны. Юнг рассматривал тень как источник жизненной силы, спонтанности и творческого начала в жизни индивидуума. Согласно Юнгу, функция этого состоит в том, чтобы направлять в нужное русло энергию тени, обуздывать пагубную сторону нашей натуры до такой степени, чтобы мы могли жить в гармонии с другими, но в тоже время открыто выражать свои импульсы и наслаждаться здоровой и творческой жизнью.

Анима и Анимус

В архетипах анимы и анимуса выражение признание Юнгом врожденной андрогинной природы людей. Анима представляет собой внутренний образ женщины в мужчине, его бессознательную женскую сторону; в то время как анимус — внутренний образ мужчины в женщине, её бессознательная мужская сторона. Эти архетипы основаны, по крайней мере частично, на том биологическом факте, что в организме мужчины и женщины, вырабатываются и мужские, и женские гормоны. Этот архетип, как считал Юнг, эволюционировал на протяжении многих веков в коллективном бессознательном как результат опыта взаимодействия с противоположным полом. Многие мужчины, до некоторой степени, “феминизировались” в результате многолетней совместной жизни с женщинами, а для женщин является верным обратное. Юнг настаивал на том, что анима и анимус, как и все другие архетипы, должны быть выражены гармонично, не нарушая общего баланса, чтобы не тормозилось развитие личности в направлении самореализации. Иными словами, мужчина должен выражать свои феминные качества наряду с маскулинными, а женщина должна проявлять свои маскулинные качества, так же, как и феминные. Если же эти необходимые атрибуты остаются неразвитыми, результатом явится односторонний рост и функционирование личности.

Самость

Самость — наиболее важный архетип в теории Юнга. Самость представляет собой сердцевину личности, вокруг которой организованны все другие элементы.

Когда достигнута интеграция всех аспектов души, человек ощущает единство, гармонию и целостность. Таким образом, в понимании Юнга развитие самости — это главная цель человеческой жизни. Основным символом архетипа самости является мандала и её многочисленные разновидности (абстрактный круг, нимб святого, окно-розетка). По Юнгу, целостность и единство “Я”, символически выраженные в завершенности фигур, вроде мандалы, можно обнаружить в снах, фантазиях, мифах, в религиозном и мистическом опыте. Юнг полагал, что религия является великой силой, содействующей стремлению человека к целостности и полноте. В то же время, гармонизация всех частей души — сложный процесс. Истинной уравновешенности личностных структур, как считал он, достичь невозможно, по меньшей мере, к этому можно прийти не ранее среднего возраста. Более того, архетип Самости не реализуется до тех пор, пока не наступит интеграция и гармония всех аспектов души, сознательных и бессознательных. Поэтому достижение зрелого “Я” требует постоянства, настойчивости, интеллекта и большого жизненного опыта.

Интроверты и экстраверты

Наиболее известным вкладом Юнга в психологию считаются описанные им две основные направленности, или жизненные установки: экстраверсия и интроверсия.

Согласно теории Юнга, обе ориентации сосуществуют в человеке одновременно, но одна из них становится доминантной. В экстравертной установке проявляется направленность интереса к внешнему миру — другим людям и предметам. Экстраверт подвижен, разговорчив, быстро устанавливает отношения и привязанности, внешние факторы являются для него движущий силой. Интроверт, напротив, погружен во внутренний мир своих мыслей чувств и опыта. Он созерцателен, сдержан, стремится к уединению, склонен удалятся от объектов, его интерес сосредоточен на себе самом. Согласно Юнгу, в изолированном виде экстравертной и интровертной установки не существует. Обычно они присутствуют обе и находятся в оппозиции друг к другу: если одна проявляется как ведущая, другая выступает в качестве вспомогательной. Результатом комбинации ведущей и вспомогательной эго-ориентации являются личности, чьи модели поведения определены и предсказуемы.

Вскоре после того, как Юнг сформулировал концепцию экстраверсии и интроверсии, он пришел к выводу, что с помощью этой противоположных ориентаций невозможно достаточно полно объяснить все различия в отношении людей к миру. Поэтому он расширил свою типологию, включив в неё психологические функции. Четыре основные функции , выделенные им, — это мышление, ощущение, чувство и интуиция .

Мышление и чувство

Мышление и чувство Юнг отнес к разряду рациональных функций, поскольку они позволяют образовывать суждения о жизненном опыте. Мыслящий тип судит о ценности тех или иных вещей, используя логику и аргументы. Противоположная мышлению функция — чувство — информирует нас о реальности на языке положительных или отрицательных эмоций. Чувствующий тип фокусирует своё внимание на эмоциональной стороне жизненного опыта и судит ценности вещей в категориях “плохой или хороший”, “приятный или неприятный”, “побуждает к чему-либо или взывает скуку”. По Юнгу, когда мышление выступает в роли ведущей функции, личность ориентированна на построение рациональных суждений, цель которых — определить, является оцениваемый опыт истинным или ложным. А когда ведущей функцией является чувство, личность ориентированна на вынесение суждений о том, является опыт, прежде всего приятным или неприятным.

Ощущение и интуиция

Вторую пару противоположных функций — ощущение и интуиция — Юнг назвал иррациональными, потому что они просто пассивно “схватывают”, регистрируют события во внешнем или во внутреннем мире, не оценивая их инее объясняя их значение. Ощущение представляет собой непосредственное, безоценочное реалистическое восприятие мира. Ощущающий тип особенно проницателен в отношении вкуса, запаха и прочих ощущений от стимулов из окружающего мира. Напротив, интуиция характеризуется сублиминальным и несознательным восприятием текущего опыта. Интуитивный тип полагается на предчувствия и догадки, схватывая суть жизненных событий. Юнг утверждал, что, когда ведущей функцией является ощущение, человек постигает реальность на языке явлений, как, если бы он фотографировал её. С другой стороны, когда ведущей функцией является интуиция, человек реагирует на несознательные образы, символы и скрытое значение переживаемого.

Каждый человек наделен всеми четырьмя психологическими функциями. Однако как только одна личностная ориентация обычно является доминирующей, точно также, только одна функция из рациональной или иррациональной пары обычно преобладает и осознаётся. Другие функции погружены в бессознательное и играют вспомогательную роль в регуляции поведения человека. Любая функция может быть ведущей. Соответственно, наблюдаются мыслящий, чувствующий, ощущающий и интуитивный типы индивидуумов. Согласно теории Юнга, интегрированная личность для совладениями с жизненными ситуациями использует все противоположные функции.

Две эго-ориентации и четыре психологические функции, взаимодействуя, образуют восемь различных типов личности. Например, экстравертный мыслительный тип фокусируется на объективных имеющих практическое значение фактах окружающего мира. Он обычно производит впечатление холодного и догматического человека, живущего в соответствии с установленными правилами.

Вполне возможно, что прототипом экстравертного мыслительного типа являлся З. Фрейд . Интровертный интуитивный тип, наоборот, сосредоточен на реальности собственного внутреннего мира. Этот тип обычно эксцентричен, держится в стороне от окружающих. В данном случае Юнг, вероятно, в качестве прототипа имел в виду себя.

В отличие от Фрейда, предававшего особое внимание ранним годам жизни как решающему этапу в формировании моделей поведения личности, Юнг рассматривал развитие личности как динамический процесс, как эволюцию на протяжении всей жизни. Он почти ничего не говорил о социализации в детстве и не разделял взглядов Фрейда относительно того, что определяющими для поведения человека являются только события прошлого (особенно психосексуальные конфликты).

С точки зрения Юнга, человек постоянно приобретает новые умения, достигает новых целей, реализует себя всё более полно. Он придавал большое значение такой жизненной цели индивида, как “обретение самости”, являющейся результатом стремления всех компонентов личности к единству. Эта тема стремления к интеграции, гармонии и целостности в дальнейшем повторилась в экзистенциальной и гуманистической теориях личности.

Согласно Юнгу, конечная жизненная цель — это полная реализация “Я”, то есть становление единого, неповторимого и целостного индивида. Развитие каждого человека в этом направлении уникально, оно продолжается на протяжении всей жизни и включает в себя процесс, получивший название индивидуация. Говоря упрощенно, индивидуация — это динамичный и эволюционирующий процесс интеграции многих противодействующих внутриличностных сил и тенденций. В своём конечном выражении индивидуация предполагает сознательную реализацию человеком своей уникальной психической реальности, полное развитие и выражение всех элементов личности. Архетип самости становится центром личности и уравновешивает многие противоположные качества, входящие в состав личности как единого главного целого. Благодаря этому, высвобождается энергия необходимая для продолжающегося личностного роста. Итог осуществления индивидуации, очень непросто достигаемый, Юнг назвал самореализацией. Он считал, что это конечная стадия развития личности доступна только способным и высокообразованным людям, имеющим достаточный для этого досуг. Из-за этих ограничений самореализация недоступна подавляющему большинству людей.

Архетипы проявляются в нас посредством инстинктов, типа мышления, реагирования, особенностей восприятия и ценностей, установок и правил, по которым мы строим свою жизнь. Каждый человек, осознанно или не подозревая, проживает свой личный, жизненный сценарий, который сам и написал. Согласно теории К.Г. Юнга, в коллективном бессознательном хранятся основные паттерны поведения, которые в свое время были отражены в древнегреческих мифах. Такое соответствие неслучайно, в жизни постоянно разыгрываются сцены из мифов, которые так же были созданы в процессе наблюдения за жизнью.

К. Юнгом названы основные архетипы, участвующие в процессе индивидуации: Самость, Персона, Тень, Анима/Анимус, Мудрый Старец (Маг), Великая Мать. Но у Юнга есть мысль, высказанная им неоднократно, что «архетипов столько, сколько есть оттенков психического переживания и сколько есть типичных жизненных ситуаций» . Поэтому в различных его работах встречается достаточно обширное число различных архетипических фигур.

Самость - архетип, ведущий от первичной полярности к единению сознания и бессознательного через общий для них центр. Именно достижение Самости, то есть достижение понимания, кем мы являемся на самом деле, и есть главная задача жизненного пути. Самость, по Юнгу, является не только центральной точкой психики, приспособленностью индивида и органом гомеостаза par excellence, но и организующим гением всей психики, во всех стадиях цикла жизни ответственным за процесс существования. По словам Юнга, Самости характерна определённая теологическая функция (стремление полноте и реализации) - индивидуации. Согласно Юнгу, индивидуация - это акт самосоздания, совершаемый индивидом, а доминирование сознательных или подсознательных проявлений обуславливает раскрывающиеся черты образа Самости. По достижении Самости «…сознание больше не будет ранимым, эгоистическим набором личных желаний, страхов, надежд и амбиций... Напротив, оно принимает на себя функцию связи с миром объектов, приводящих человека к абсолютной, связующей и неразрывной общности с миром в целом» .

Юнгу удалось показать, что путевые знаки, размечающие процесс индивидуации, соответствуют некоторым архетипическим символам, формы и типы проявления которых разнообразны. Здесь также решающую роль играет личностный фактор: ведь «метод - это лишь путь и направление, установленные человеком ради того, чтобы его поступки могли стать истинным выражением его природы» .

Персона (маска) - архетип, наиболее откровенно довлеющий над сознанием человека и одновременно наиболее поверхностный и доступный разумной оценке, относится к социальному образу человека. Название Юнг взял из античного театра, где актёры называли персоной прикладываемую к лицу маску. Маску мы видим, когда смотрим на себя в зеркало.

Комплекс Персоны представляет собой социальную роль, которую человек играет, выполняя требования общества, пряча свою истинную суть. Это функция, возникающая для удовлетворения потребности в адаптации или для обеспечения некоторых других удобств, но отнюдь не идентичный личности как таковой.

Персона - коллективный образ, через который люди ошибочно воспринимают свою и чужую индивидуальность. Так, актёр с длинными волосами и в необычной одежде смотрится как что-то уникальное (как личность), в то время как он просто оделся и выглядит как другие артисты группы. Маска - искусственный, неидентичный индивидуальности статус, который регламентирует её позицию в социуме, являясь «упаковкой» для «Я».

По мнению М. Якоби, у человека, находящейся в согласии как со средой, так и с собственной жизнью, Маска - это всего лишь тонкая защитная оболочка, помогающая естественным отношениям с окружающим миром . В то же время неразвитая Персона делает человека очень чувствительным, ощущающим угрозу даже во взаимодействиях с близкими людьми. Часто у мужчин Маска превращается в Рыцарский шлем, чтобы защищаться и следовать архетипу Героя (см. ниже). Шлем сужает возможность обзора реальности, искажает восприятие себя и партнёра, делает человека неуклюжим и недостижимым для душевного контакта.

Очень часто можно видеть трагическую ситуацию идентификации с Персоной, когда эго ошибочно верит, что является одной из ролей Персоны. Тогда человеку кажется, что угроза Персоне - это угроза целостности самого эго. Тот, кто однажды нашёл в себе силы «заглянуть за» Персону, но потом ускользнул обратно, попадает в обороняющееся состояние. Человек принимает якобы защищающую его роль вместо того, чтобы обратиться к неопределённостям процесса духовного роста.

Персона, так же как и Тень (см. ниже), появляются в детстве из-за несоответствия спонтанного поведения ребёнка ожиданиям, исходящим от значимых взрослых. При этом именно в детстве стремление воспитать и утвердить одну или другую черту Маски стимулирует творческие способности, в том числе и сценическое искусство, «навыки перевоплощения», фантазию. Однако если эго индивида будет подавлять этот творческий процесс, невысказанные и невыполненные намерения попадут в сферу Тени.

Интересно сопоставить Персону с понятием тоналя . Тональ - это тоже «социальное лицо» и одновременно хранитель и «организатор мира, на плечах которого покоится задача создания мирового порядка из Хаоса» . Дон Хуан говорит о нём: «Хранитель мыслит широко и все понимает, но охранник бдительный, косный и чаще всего деспот. Следовательно, тональ во всех нас превратился в мелочного и деспотичного охранника, тогда как он должен являться широко мыслящим хранителем» . Противоположное тоналю понятие нагваля, «для которого нет названий» и которое в полной мере проявляется в момент смерти, сопоставимо с бессознательным.

Тень - это то, на что в себе менее всего хочется смотреть; то, что закрывает Самость. Но в обход к Самости не подобраться, поэтому на пути к своему истинному «Я» встреча с Тенью неизбежна. Эта архетипическая фигура у первобытных народов принимала вид самых разнообразных персонификаций. Они воспринимали как плохое предзнаменование, когда кто-нибудь наступает на физическую тень; нанесённый в результате этого ущерб мог быть исправлен только посредством специального магического ритуала. Кроме того, фигура Тени получила широкое распространение в искусстве. Художник активнейшим образом черпает из бессознательного; своими творениями он приводит в движение бессознательное читателей, зрителей, слушателей, и именно в этом кроется главная тайна его воздействия на людей. Пробудившись в нём, образы и фигуры бессознательного захватывают и других людей, которые, конечно же, не отдают себе отчета в источнике собственной «захваченности».

Развитие Тени происходит параллельно развитию «Я»: качества, в которых «Я» не нуждается или которым оно не может найти применения, отстраняются или подавляются, и в результате их роль в сознательной жизни человека сводится на нет. Поэтому у ребёнка по существу нет Тени.

Тень может найти своё проявление как в символической фигуре внутреннего мира, так и во внешнем мире. В первом случае она проявляется через персонажи сновидения, персонифицирующие определённые психические качества индивида. Во втором случае мы проецируем те или иные из наших скрытых, не осознаваемых признаков на того представителя нашего окружения, который в силу каких-то своих качеств наиболее подходит для этой цели. Но проще всего заметить «теневые» качества в самих себе - для этого нужно только признать их принадлежность нашей природе. Так происходит, например, когда нас охватывает приступ гнева, когда мы внезапно принимаемся изрыгать проклятия или вести себя по-хамски, когда против своей воли совершаем недопустимые в обществе поступки, выказываем мелочность, скупость, несдержанность, трусость, бесцеремонность или лицемерие, тем самым демонстрируя качества, которые при обычных обстоятельствах бывают скрыты или подавлены в нас настолько тщательно, что мы и не подозреваем об их существовании. Когда такие черты характера выплескиваются в столь явной форме, что их уже невозможно не заметить, мы удивленно спрашиваем себя: «Каким образом это оказалось возможно? Неужели это всё - я?».

Каким бы парадоксальным это ни казалось на первый взгляд, Тень как alter ego может быть представлена также и позитивной фигурой. Подобная инверсия имеет место, когда человек живёт «ниже своего уровня», не выявляя своих возможностей в полной мере. В таких случаях тёмное, «теневое» существование влачат именно позитивные качества. И распознать их в себе можно таким же образом, что и тёмную сторону Тени: нас и возмущают, и восхищают в других больше всего именно те качества и проявления, которые составляют нашу Тень.

Юнг различал личностную и коллективную формы тени. Первая содержит те психические качества индивида, которые никак не проявлялись в нём с самого раннего детства или проявились лишь в очень ограниченной мере. Вторая принадлежит к числу фигур коллективного бессознательного и символизирует «другую сторону» господствующего духа времени, его скрытую антитезу. Обе формы Тени играют существенную роль в психическом состоянии человека.

Образ души (Анимус и Анима)

Эту фигуру в психике женщины Юнг обозначил термином «Анимус», а в психике мужчины - термином «Анима». Анимус и Анима всегда существуют в тесной взаимосвязи с Тенью. Архетипическая фигура Образа души всегда символизирует комплементарную, относящуюся к противоположному полу часть психики и отражает как наше отношение к этому аспекту нашей души, так и переживание всего того, что связано с противоположным полом. Образ души - это образ другого пола, который мы несём в себе как личности и одновременно как представители определённого биологического вида. Латентное, недифференцированное и неосознанное содержание психики всегда проецируется вовне, и это относится как к Еве мужчины, так и к Адаму женщины. Посредством кого-то иного мы переживаем не только нашу Тень, но и содержащиеся в нас контрасексуальные элементы. Мы влюбляемся в тех, в ком представлены качества наших Анимуса/Анимы.

Образ души - это достаточно прочный функциональный комплекс. Поэтому неспособность отделить себя от него приводит к развитию таких типов, как капризный, по-женски импульсивный, эмоционально неуравновешенный мужчина или одержимая Анимусом, самоуверенная, любящая спорить женщина-всезнайка, которая реагирует на вещи по-мужски, а не в соответствии с естественными инстинктами.

Разнообразие форм, которые может принять Образ души, неисчерпаемо. Присущие ему качества типичны для соответствующего пола, но в остальном могут изобиловать самыми различными противоречиями. Анима с одинаковым успехом может принять вид нежной юной девы, богини, колдуньи, ангела, демона, нищенки, уличной девки, преданной подруги, амазонки и т. п. Разнообразные формы может принимать также и Анимус; в качестве типичных фигур назовём Диониса, Синюю Бороду, Летучего Голландца, Зигфрида, а на более низком, примитивном уровне - знаменитых киноактёров, чемпионов по боксу. Анима или Анимус могут символизироваться животными и даже неодушевлёнными предметами со специфически женскими или мужскими признаками; подобное имеет место, главным образом, тогда, когда Анима или Анимус ещё не достигли уровня человеческой фигуры и проявляются в чисто инстинктивной форме. Так, Анима может принять вид коровы, кошки, тигрицы, корабля, пещеры и т. п., тогда как Анимус - вид орла, быка, льва, копья, башни или какого-либо иного предмета фаллической формы.

Здесь, как и в случае Тени и всех прочих элементов бессознательного содержимого, необходимо различать внутренние и внешние проявления. С внутренними формами Анимуса или Анимы мы встречаемся в снах, фантазиях, видениях и других проявлениях бессознательного, когда в них раскрываются контрасексуальные черты нашей психики; с внешними же формами мы имеем дело тогда, когда проецируем наше бессознательное на кого-то из нашего окружения.

Как Анимус, так и Анима имеют две основные формы: светлую и тёмную, «высшую» и «низшую», позитивную и негативную.

Позитивные проявления Анимы: Покровительство, Забота, Красота. Негативные: поглощение, пожирание, капризность, истеричность, чёрный мистицизм. Духовно зрелый мужчина имеет развитую Аниму и обладает тонкостью, чуткостью, обонянием, творчеством и созиданием. Неразвитая Анима у незрелой личности мнительна, грубо эротизирована и деструктивна.

Позитивные проявления Анимуса: альтруизм, щедрость, успешное прохождение испытания посредством собственной трансформации.

Негативные: изощрённая жестокость, чёрствость, склонность к холодным ментальным играм, чувство собственничества при неумении любить.

Мудрый Старец и Великая Мать

Архетип Мудрого Старца представляет собой персонификацию духовного начала. Он может предстать в разных формах: как старый мудрый человек или не менее мудрое животное, как царь или отшельник, злой колдун или добрый помощник, целитель или советчик, - но всегда он связан с некоей чудесной властью, превосходящей человеческие способности. Этот архетип заставляет человека приподниматься над своими возможностями: находить решения сложны проблем, изыскивать неведомые силы и преодолевать непреодолимые препятствия.

У женщин аналогией этому архетипу служит Великая Мать - мать-Земля, представляющая внеличностную правду природы, зарождение жизни, проявление всеобщего материнства, не различающего своих и чужих детей, питающего всё живое и одушевляющего даже неживую природу. Поэтому архетип Великой Матери никак не соотносится с реальной матерью человека, а больше связан с его способностью ощущать единую пульсацию ритмов жизни. Даёт ощущение неограниченных способностей к любви, пониманию и защите. Может включать скрытую тиранию как убеждённость в том, что все окружающие - дети, беспомощные и зависимые.

Оба архетипа могут принимать бесконечно разнообразные формы. С их добрыми и злыми, светлыми и тёмными сторонами мы сталкиваемся в представлениях первобытных народов и во всех без исключения мифологиях; мы встречаем их в образах колдунов и колдуний, пророков и пророчиц, магов, проводников - в том числе и в царство умерших, - богинь плодородия, сивилл, Матери Церкви, и т. д.

В целом Юнг пытается уложить в архетипы Мудрого Старца и Великой Матери всё, что выходит за рамки личного и относится к области коллективного бессознательного. Поэтому вся мифология у него предстает в виде двух глобальных образов: языческого бога-Духа и языческой богини-Матери, которым присущи самые разноплановые и разновременные черты и функции. Исключение он делает лишь для архетипа Трюкача-Трикстера (см. ниже), в котором он видит культурное отражение Тени. Поскольку для Трюкача характерны и мужские, и женские черты, он закономерно стоит особняком.

Помимо названных архетипов, активно проявляющихся на пути индивидуации, существуют и другие, часто встречаемые в различных трудах К. Юнга.

Отец. Архетип отца имеет множество имён: руководитель, король, вождь, капитан, генерал, президент. Все они, по большому счёту, несут отцовскую ответственность за тех, кто им подчиняется.

Архетип отца искажается в том случае, если происходит отделение власти от ответственности. Тот, кто хочет получать преимущества без обязательств, всегда рискует попасть под гильотину в том или ином виде (лишиться короны, титула, патриархии).

Зевс, Посейдон и Гадес составляют первое поколение богов-олимпийцев мужского пола. В них отражаются три аспекта архетипа отца: Зевс (небо и земля), Посейдон (море), Гадес (подземное царство).

Мать. С этим архетипом связаны материнские черты: проявление внимания и сочувствия; магический авторитет феминности; мудрость и душевный подъём, распространяющийся за рамки формальной логики; любой полезный инстинкт или импульс; всё, что называется добротой; всё, что даёт заботу и поддержку, способствует развитию и плодородию. Это место магической трансформации и возрождения вместе с потусторонним миром и его обитателями находится под покровительством Матери. Из негативных аспектов материнского архетипа можно отметить всё тайное, скрытое, тёмное; пропасть; мир мёртвых; всё, что пожирает, соблазняет и отравляет; всё, что вызывает ужас и является неизбежным, как сама судьба.

Ребёнок - человек, воспринимающий жизнь как прекрасную и удивительную, полную весёлых игр, праздников и развлечений. Проявления архетипа: радость жизни, веселье, беззаботность, новые возможности, спонтанность, интерес, любопытство. Оптимист, фантазер и выдумщик, он открыт всему новому, готов постоянно экспериментировать. Мотивация: новизна, игра, перспективы, обновление. Посещение новых мест для него - праздник, быстро переключается на очередную новинку, стремится к новым впечатлениям, развлечениям. Восприимчив к приключенческому и сказочному жанру. Архетип также содержит мотивы потенциального будущего, мотив осознавания, мотивы заброшенности, покинутости, подверженности опасностям и непреодолимости, гермафродитизма.

Правитель. Проявления: власть, статус, престиж, контроль. Человек, который стремится управлять другими людьми, держать всё под контролем. Он энергичен, напорист, уделяет внимание своему имиджу. Старается занять в обществе высокое положение, укрепить свой авторитет и власть. Мотивация: воля, доминирование, удержание превосходства, руководство, контроль, статус, власть, имидж. Восприимчив к статусным мероприятиям.

Герой - человек, который легко справляется со сложным делом, требующим профессионализма. Его естественная среда - это поле битвы, спортивное состязание, работа, т.е. там, где трудности требуют мужественных и энергичных действий. Он с готовностью принимает вызов судьбы. Он ловок и предприимчив. Мотивация: агрессивность, соревнование, завоевание, мастерство, предприимчивость, деньги. Герой проходит испытания, обретая победу и награду.

В мифах народов мира указываются основные пути мужчины-героя: божественное рождение, героические поступки, спуск в Нижний мир, искушение, поражение, смерть и воскрешение. Мужское качество рождается через инициацию - Герой проходит испытание, приобретая (открывая) новые чудесные качества.

В сказках (у народных сказок всегда счастливый конец) Герой получает 3 награды:

Корону (венец) - символ завершённости, обретения себя,

Суженую (соединение со своей «второй половиной», анимой/анимусом),

Преображение (метаморфозу) - превращение хромого, горбатого в прекрасного принца, обретение лягушкой, птицей человеческого облика.

В некоторых источниках Герой трактуется как одно из проявлений Анимуса.

Искатель - человек, который стремится быть не таким как все, отстаивает свою индивидуальность. Его привлекают тайны природы, загадки истории. Он стремится познать смысл жизни, найти своё призвание, предназначение; любит философствовать, путешествовать наяву и в фантазиях. Мотивация: раскрытие загадок природы и истории, поиск индивидуальности, интуиция, свобода. Восприимчив к эзотерике, мистике, фантастике, вопросам духовного развития, теме путешествий.

Любовник. Проявления: привлекательность, сексуальность, страстность, чувственность. Человек, который склонен к проявлению бурных эмоций. Ценит прекрасное, внимательно следит за модой, общителен. Старается всегда быть привлекательным для окружающих, находиться в центре внимания. Мотивация: сексуальная привлекательность, эмоциональность, чувство прекрасного, искусство. Стремится ощущать себя ярко, эффектно, сексуально, склонен к импульсивным поступкам.

Друг (Славный малый). Проявления: доброта, душевность, верность, мораль. Человек, для которого очень важны дружба, взаимоуважение, верность слову, семейные ценности. Большое внимание в своей жизни уделяет человеческим взаимоотношениям, сентиментален. Ценит свою принадлежность к коллективу, душевность и искренность. Проявляет заботу и внимание к своим друзьям и близким. Мотивация: принадлежность, взаимоотношения, привязанность, забота, семья, гуманность. Прислушивается к мнению своих друзей и знакомых, старается в одежде и поведении соответствовать своей социальной группе. Ценит внимательное отношение, восприимчив к советам известных людей. Проявляет интерес к житейским историям.

Хранитель - человек, для которого очень важно ощущение комфорта: удобная одежда, вкусная еда, хорошее здоровье, полноценный отдых. Проявления: комфорт, расслабление, покой, наслаждение. Он стремится жить без стрессов, ценит стабильность, уют и покой. Мотивация: защищённость, состояние здоровья, удобство, расслабление, наслаждение, консерватизм. Обращают внимание на получение удовольствия от любого процесса. Ценят удобное месторасположение, приятную атмосферу мероприятий. Весьма консервативен в своих предпочтениях, недоверчив к инновационным предложениям.

Трюкач-Трикстер. Мифологические черты: хитроумие и озорство, нарушающие прежние традиции ради поиска новых путей. Из описания Юнга можно видеть, что он рассматривает Трюкача как одно из проявлений антиномичной природы самого Духа. Но в отличие от Духа, которому присуща неопределённая, сверхчеловеческая и одновременно животная природа, Трюкачу присущи человеческие черты. Воплощая в себе первозданный человеческий разум как память и хитрость, которой не обладают животные, обманщик-Трикстер играет роль Тени прошлого по отношению к той новой идеальной личности, к которой стремится человечество.

Хитрость и ум делают образы обманщика-Трикстера порой похожими на Мефистофеля, что отражает современные представления о провоцирующей роли интеллекта по сравнению с чистотой души. И на самом деле, интеллект лишь по-обезьяньи подражает божественному творчеству жизни Вселенной.

Помимо основных архетипов существует множество других, носящих имена как богов и богинь, так и природных явлений и философских понятий. Через это многообразие архетипических образов проявляются различные инстинкты, типы мышления и реагирования, особенности восприятия, ценности, установки, правила, принципы, а также душевные состояния, периоды и циклы жизни. Рамки данной работы позволяют только перечислить эти многообразные архетипы, упоминаемые в различных научных трудах по аналитической психологии.

Олимпийские боги (Зевс, Посейдон, Аид, Аполлон, Гермес, Арес, Гефеста, Дионис) и богини (Деметра, Персефона, Артемида, Афина, Афродита, Гера, Гестия, Геката); могут трактоваться как образы Анимы и Анимуса,

Творец, Мастер,

Царица небесная,

Бог и человек,

Спаситель,

Проводник душ,

Ангелы и демоны,

Противник,

Андрогин,

Философский камень,

Квинтэссенция,

Мировая ось и Мировое древо,

Призвание, предназначение,

Изгнание из Рая,

Первородный грех и Искупление,

Четверица (Порядок),

Мудрость,

Безусловная любовь и свобода,

Иллюзия и реальность,

Единение и восприимчивость,

Духовное познание,

Любящие отношения,

Победа и триумф,

Порядок и гармония,

Распознание,

Циклы и разрушения,

Ночь, начало рассвета,

Рассвет, Утренняя заря,

Духовная сила и воля,

Реинкарнация и регенерация,

Рождение, смерть и перерождение,

Выход, прорыв,

Укрощение зверя,

Терпение и приятие,

Материальность и искушение,

Мужество,

Испытание,

Служение и созидание

Воображение,

Освобождение,

Истина и просветление,

Преображение,

Животворящее слово,

Успех и завершение,

Вновь обретённый Рай.

Все архетипы представляют собой возможные модели поведения, которые присутствуют в психике всех людей. Это идеи в платоновском смысле, жизненные предрасположенности, активные формы психического, которые оказывают постоянное влияние на наши мысли, чувства и действия. В каждом отдельном человеке некоторые из этих моделей активизированы (подключены к энергии или развиты), а некоторые - нет. Юнг объяснял разницу между архетипическими схемами (универсальное явление) и активизированными архетипами (функционирующими в отдельном человеке), используя аналогию с кристаллом. Архетип подобен незримой модели, которая определяет, какую форму и структуру обретёт ещё не сформировавшийся кристалл. Активизированный архетип подобен структуре уже сформировавшегося кристалла .

Проявляясь в человеке, архетип стимулирует определённую модель поведения, делает психику восприимчивой к определённой информации. Юнг сравнивает архетип с пересохшим руслом реки, которая определяет направление психического потока, но сам характер течения зависит только от самого потока. Архетипы сами по себе бессознательны, но могут представлены в сознании в виде архетипических образов, причём как позитивных, так и негативных.

Теория «активизируемых архетипов» Юнга близка установленным законам Ламарка: наследник при столкновении с ситуацией, в которой был его предшественник, воспроизводит те же самые образы и реакции. Опыт предшественников активизируется тогда, когда индивид сталкивается с ситуацией или лицом, характеристики которых соответствуют номинальному значению определенного архетипа. Когда архетип удачно активизируется, рождаются идеи, связанные с активизируемым символом или ситуацией, опытом и эмоциональным состоянием, а архетипический образ трансформируется в комплекс индивидуального подсознания .

Архетипы представляют собой базовые образцы для человека. В некоторых людях какие-то архетипы изначально проявлены сильнее, в некоторых слабее, - так же, как музыкальный слух, внутреннее чувство времени, экстрасенсорные способности, координация движений или интеллект. Например, у всех людей есть определенные музыкальные способности, но некоторые индивидуумы обладают ярко выраженным, заметным с детства дарованием, а некоторые с трудом воспроизводят самую простую мелодию. Так же обстоят дела и с архетипами. Некоторые мужчины воплощают тот или иной архетип с первого дня своей жизни и до самой смерти; а у кого-то данный архетип может проявиться только в зрелом возрасте, - например, мужчина безумно влюбляется и обнаруживает в себе Диониса .

Архетипы задают общую структуру личности. Их можно рассматривать как психическое побуждение, проявляющее себя в сновидениях, фантазиях, в процессе творческой активности и обнаруживающий себя только через образы и символы .

Отдельный архетип сам, будучи очень сложным органом сознания, сплетен с другими архетипами и вместе они образуют «схватываемое единство». Когда они дополняют друг друга, мы говорим о гармоничной личности, однако так бывает далеко не всегда. Случается, что архетипы противодействуют друг другу, и тогда может возникать внутриличностный конфликт.

С архетипами можно работать в двух жанрах: давать готовые архетипы или ждать, когда они проявятся через сны, медитации, фантазии, шутки. Сначала проявляются символы, соответствующие определённым архетипам, а потом - сами архетипы. Последовательное включение основных архетипов сопровождает процесс духовного созревания - индивидуацию, которая будет рассмотрена ниже.

В современном мире принцип активизации архетипов целенаправленно используется при взаимодействии с аудиторией и в рекламе . Архетипы являются действенным средством донесения рекламного послания адресату не только потому, что они воспринимаются мгновенно, но также потому, что их смысл остаётся практически неизменной у разных личностей, относящихся к любым культурам, возрастным группам, национальностям. Также важным свойством архетипов является их взаимодействие с неосознаваемыми сторонами личности. Поэтому чем в меньшей степени «обрабатываемый» контингент знаком со своим бессознательным материалом, тем эффективнее будет пиар-воздействие.

При работе с целевой аудитории определяется её преобладающий архетип и выбирается наиболее подходящий для аудитории образ в соответствии с поставленными целями. Например, в публичных выступлениях для того, чтобы эффективно убеждать и склонять к своей точке зрения, оратор должен исполнять роль лидера (архетип Правителя). Выбрав архетип под свою аудиторию, важно чётко ему следовать. Чем более последовательно будет осуществляться позиционирование, тем большее доверие носитель архетипа будет вызывать у целевой аудитории, тем более харизматичной личностью будет выглядеть.

Принцип использования отдельных архетипов в рекламе построен на эффекте «суммирования психической энергии». Это означает, что при совмещении содержания, эмоциональной части и подходящих архетипических форм, к собственной эмоциональной энергии сообщения присоединяется внутренняя психическая энергия архетипа, что придаёт воздействию дополнительную убедительность и силу .

Архетипичность даёт некоторое устойчивое ощущение «правильности» всего изображения, его соответствия некоторой внутренней реальности воспринимающего. Более того - так как содержание сообщения соединяется с особым узнаваемым состоянием, присущим человеку, после контакта с рекламой остаётся «след». И позже, когда появляется это архетипическое состояние, сами собой вспомнятся образы или темы рекламы. А если след ещё глубже - реклама начинает жить в случайных ассоциациях, шутках, метафорах.

Выбирая нужный архетип для конкретного рекламного проекта, автор определяет, какое настроение, какие ассоциации, стиль, он хочет «встроить» в своё «послание», чтобы они провоцировали нужную тему у воспринимающего. Затем эта эмоциональная тема уточняется таким образом, чтобы добиться единства и непротиворечивости сообщения. Затем остаётся подобрать сюжет или изобразительный ряд, сравнивая его с известными архетипическими. Чаще всего эффективно применение только одного архетипа; тогда сообщение воспринимается как завершённое, «сильное», впечатляющее и однозначное. Использование двух и более архетипов создаёт подобие сюжета и поэтому менее надёжно, так как труднее с уверенностью «держать» внимание зрителя. Неслучайные сочетания архетипов - это, чаще всего, вариации на темы сказок.

Стремление к власти является характерной чертой не только социальной работы, но и медицины. За последние сто лет медицина пережила большой прогресс. Новые технологии позволяют помо­гать тяжело больным пациентам, которые, например, в прошлом сто­летии были бы обречены на смерть. Многие инфекционные заболе­вания, в частности чума, искоренены. Эпидемии пресекаются вакци­нацией. Туберкулез взят под контроль. Развитие хирургической техники позволило проводить невероятные реанимационные опе­рации. Конечности могут быть пришиты, сердца пересажены. Родо­вая горячка, уносившая когда-то жизни многих молодых женщин, сегодня уже в диковинку.

По прогнозам ученых, в скором будущем возможности медицины станут еще более невероятными: манипуляция генами и влияние на наследственность. А ведь еще только сто пятьдесят лет назад меди­цина была практически бессильна. Благодаря современной медицине продолжительность человеческой жизни возросла вдвое. Возможно­сти ее столь велики, что невольно задумаешься над тем, какую огром­ную власть имеет в своем распоряжении современный медик. Хоро­шо это или плохо, но проблема власти должна приобрести в связи с этим новое звучание и привлечь к себе серьезное внимание врачей.

Возникает впечатление, что в прежние времена проблема вла­сти врача не стояла столь остро. Этнографические исследования позволяют нам.ознакомиться с образом примитивного, древнего целителя. Согласно этим исследованиям, знахарей почитали чудо­творцами, которые использовали свою власть над соплеменниками и не гнушались никакими средствами, дабы сохранить свое могуще­ство. Мне могут возразить, сказав, что власть и амбиции знахаря были связаны в первую очередь с тем обстоятельством, что он был по существу не столько медиком, сколько жрецом. Однако всем нам известно из истории, как часто современники превозносили и наде­ляли сверхчеловеческими способностями тех, кто обладал властью и ею злоупотреблял.

Врачи Древней Греции были жрецами Асклепия, бога исцеле­ния. С течением времени образ Асклепия утратил свои божествен­ные черты.

Асклепий как сын апполона лечит тот же кто убивает то есть посылает инфекции.

Упр. Бояться ли вас как психологов дискуссия. Асклепий превратился в покровителя медицины. Средне­вековые арабские и еврейские лекари отошли от жреческих традиций и были врачами в современном смысле этого слова, однако вместе с тем они находились под сильным влиянием алхимии, подразумева­ющей контакт со сверхестественным. Врачи Ренессанса отбросили увлечение потусторонним, а современные медики, кажется, начисто утратили жреческие черты. Однако греческий врач, ученик Аскле­пия, арабский лекарь, итальянский врач Ренессанса и медик девятнад­цатого столетия пользовались уважением и вызывали страх у совре­менников, поскольку последним казалось, что целитель обладает вла­стью, связан с дьяволом и т.д. Мы можем со всей ответственностью утверждать, что и в те времена, когда возможности медицины были весьма ограничены, а врачи уже успели отделиться от среды жрецов, их уважали и боялись не меньше, чем сейчас. Не связана ли власть врача, власть медицины вообще со страхом людей перед обладате­лями научных знаний?

Упр. Описание идеального аналитика для себя. Какой вы пациент.

Поставив такой вопрос, мы подойдем к изучению проблемы с позиции психологии. Здоровые люди могут вести самостоятель­ную жизнь, полную достоинства и порядочности. В том случае, если и жизненные обстоятельства благоприятны, то здоровое тело позво­ляет людям свободно и независимо заниматься своим делом. Но стоит человеку заболеть - все меняется. Он оказывается пациен­том; взрослый человек превращается в малое дитя. Некогда достой­ный, здоровый человек становится теперь больным, пугливым, стону­щим существом, которого терзает страх смерти. Происходит своего рода регрессия. Пациент перестает управлять собственным телом, становится его жертвой, психическое состояние человека резко меня­ется. Женщины, которым приходилось когда-либо ухаживать за сво­ими больными мужьями, подтвердят мои слова: сильный мужчина, защитник отечества, хозяин дома превращается в маленького ребен­ка, который плачущим голоском просит апельсинового сока. Подоб­ная регрессия часто наблюдается у пациентов в больницах, которым присущи детские черты. Больной человек полон слепой веры во врача и при всем том непослушен, как школьник. Он может следовать предписаниям врача, может нарушать их по собственной прихоти. Судя по поведению, пациентов не назовешь взрослыми людьми.

В такой ситуации врач становится единственной надеждой боль­ного, который боится, уважает, ненавидит всемогущего целителя, восхищается им и ценит его советы на вес золота. Врач, способный избавить от боли и болезни, приобретает черты Спасителя. Без него пациент пропал.

В ситуации стационара врачу бывает крайне тяжело избавиться от ощущения, что пациенты подобны неприятным, назойливым и глу­поватым детям. Чисто теоретически врачи знают, разумеется, что их пациенты - такие же люди, как они сами. Но честному врачу часто приходится констатировать, что он не в состоянии избавиться от негативного отношения к пациенту, признать на практике, что боль­ные люди - это не сборище бедных, несчастных, затравленных созданий, лишенных положения и достоинства.Порой у врача возни­кает впечатление, что он и пациенты принадлежат к разным классам человечества. Пациенты нередко укрепляют его в таком убеждении . Поэтому, хотим мы того или нет,специфика стационара состоит в том, что с одной стороны, выступают по-детски зависимые, пугли­вые пациенты, а с другой - отстранившийся от них, высокомерный и при этом вежливый врач.

«Menssanaincorporesano» (в здоровом теле - здоровый дух) -образ прекрасный, но, увы, здоровому телу постоянно угрожает болезнь. Человек всегда был предрасположен к болезням, тело его слабо, с момента рождения обречено на смерть. С тех пор как существует человек, он болеет и с болезнями борется. Люди лечили ране­ния, которые получали, противостояли распространявшимся, как смерч, эпидемиям. Борьба между «здоровьем» и «болезнью» бушует с первобытных времен, и уже тогда появился целитель - некто» готовый извлечь шип из стопы раненого, неспособного сделать это самостоятельно.Больной и целитель-фигуры архетипические. Ране­ный взывал о помощи, и другой человек спешил на этот зов.

Ситуация, в которой сталкиваются два человека, из которых один - больной, а другой - целитель, предпринимающий попытки его вылечить, возникла в незапамятные времена и архетипична не меньше, чем отношения мужчины и женщины, отца и сына, матери и дочери и т. д. Именно об этом говорил К. Г. Юнг, понимая под архетипом врожденный стереотип человеческого поведения. В архетипической ситуации человек действует в соответствии со скрытой в нем фундаментальной схемой, типичной для каждого . Подразумевает ли архетип целителя и больного власть? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо кратко рассмотреть общее содержанйе понятия власть.

В человеческих отношениях участвуют два субъекта, воспринимающие партнера как субъект. Отношения, в которых на первый план выступает власть, характерны тем, что субъект стремится превратить партнера в объект. В том случае, если партнер покоряется, субъ­ект получает возможность манипулировать объектом в своих целях. Такая ситуация вызывает у доминирующего субъекта чувство собст­венной значительности и вместе с тем снимает с объекта любую ответственность. Таков один тип власти. Другой ее тип - «самообожествление» (нем.Selbstvergottung). Человек с комплексом бога желает господствовать над людьми, подобно божеству. Данный тип власти исключительно опасен как для тирана, так и для простого народа. Цезарь, Наполеон, Гитлер - вот некоторые примеры само­обожествления. Якоб Буркхардт считал, что первоосновой такой а власти является зло. Другой тип власти наблюдается в архетипической коллективной ситуации главаря и его банды, короля и его дру­жины и т.д., чему в принципе соответствует власть в политике, промышленности и армии. Такая власть не несет безусловное зло. Обратимся к врачу и разберемся, какое влияние оказывают на него данные типы власти. Культ, сложившийся в настоящее время вокруг образа врача (социальный престиж, поклонение тому, кто «держит в своих руках жизнь и смерть, здоровье и болезнь»),- след­ствие этой проблемы. Подобное отношение к медикам находит свое отражение в романах, биографиях врачей, наподобие истории Сан

Микеле, в популярных фильмах и телевизионных постановках. Культ и власть, которой обладают врачи, взаимосвязаны. Диктаторского типа главврач, капризы и смены настроения которого пуга­ют пациентов, а малейшие приказания выполняются медсестрами и студентами, персонаж общеизвестный. Он не терпит никаких возражений, пациенты не смеют задавать ему вопросы, студенты восхищаются его властностью и уважают «великого лекаря», повелителя жизни и смерти, который подобно полубожеству, сопровождаемый шлейфом из ассистентов, шествует по коридору госпиталя. Чем-то неприятна эта картина. В ней проглядывает штамп. Многочислен­ные романы, мемуары и телевизионные постановки о врачах стра­дают, как правило, сентиментальностью, дурным вкусом, и художест­венные достоинства их сомнительны. Политику бывает свойственна категоричность, но ему необходима власть. Руководителю фирмы, одно слово которого может парализовать всю индустрию, менед­жеру, чьи решения влияют на будущее тысяч людей, генералу, от которого зависит жизнь и смерть солдат,- всем им свойственна некоторая категоричность. Однако врач, злоупотребляющий своим положением, выглядит на их фоне, как маленький смехотворный тиран, дутый и морально ничтожный злодей.Он заставляет своих пациентов часами ожидать «аудиенции», а сам тем временем бол­тает с медсестрами. Он дает больным людям рекомендации, ничего им не объясняя. Он вызывает страх даже у родственников пациента и вместе с тем наслаждается своей способностью их успокоить. Он шагает по отделению, как восточный деспот, управляющий рабами и беспомощными... Но все это мизерно, мелко, ничтожно, во всем этом нет ничего величественного.

Какой же тип власти характерен для врача? Архетип короля и его дружины? Если бы дело обстояло действительно так, то примеры власти врача не были бы столь тщедушными и тривиальными. Архе­тип - это изначальная данность, поэтому он не может носить мелоч­ный характер. Может быть власть, проявляющаяся в отношениях между врачом и пациентом, является следствием попытки превра­тить субъект в объект и способствовать человеческой деградации партнера?

Однако утверждение о том, что большинство врачей руководимо деструктивным началом, не выдерживает критики. В конце концов, человек выбирает себе профессию медика для того, чтобы помогать людям, и нет никаких оснований полагать, что им двигают в первую очередь разрушительные мотивы. Тогда, быть может, самообожеств­ление? Мой контр-аргумент прежний: мелочность врачебной власти. Самообожествление - конечно, большой грех, но в нем нет ничего смехотворного. Напрашивается вывод, что ничтожность власти врача не может быть простой случайностью. Различные типы вла­сти, описанные в этой главе, оказываются неприменимы к данной проблеме. Почему?

В литературе по аналитической психологии описано множество различных черт архетипов, однако одной их особенности придается чересчур малое значение. Во избежание недоразумений следует еще раз, но иным образом, чем в предыдущей главе, коснуться самой при­роды архетипов, а прежде всего одного ее аспекта. Архетип можно определить как врожденную возможность поведения, выработавшу­юся в процессе человеческой истории, или как класс психических содержаний, события которого не имеют своего источника в отдель­ном индивиде. Люди архетипически реагируют на кого-либо или что-либо в стереотипной, но всякий раз переживаемой заново ситуации. Мать или отец архетипически реагируют на сына или дочь, мужчина реагирует архетипически на женщину и т. п. Определенные архетипы имеют два полюса, поскольку в основе архетипа лежат полярности. Каким образом возникло архетипическое поведение, мы можем лишь догадываться. Можно предположить, что первоначально в сознании индивида доминировал один полюс архетипа, а другой полюс неза­висимо существовал у иного человека. Однако исторические факты убеждают в том, что оба полюса архетипа всегда были заключены в одном сознании. В человеческой психике с момента рождения при­сутствуют архетипические полярности, поэтому при контакте с «внешним» полюсом архетипа активизируется полюс «внутрен­ний» (необходимо отметить, что он может проявляться и без внеш­ней активизации). Дитя пробуждает в женщине материнские чувства, поскольку такое отношение к ребенку является у женщины врожден­ным и обусловлено тем, что младенец длительное время находится в чреве матери. Быть может, не следует вообще вести разговор отдельно о материнском, детском или отцовском архетипах, а правильнее будет говорить об архетипах: мать-дитя, отец-дитя и др., подобно тому, как в последнее время все чаще не разделяют архе­типы сенекса и пуэра, рассматривая их в архетипической связке сенекс-пуэр*.

Продолжая эту мысль, мы можем предположить, что не суще­ствует изолированных архетипов целителя и пациента. Целитель и пациент - это лишь аспекты данного архетипа. Подобно тому, как не существует материнский архетип, а лишь архетип мать-дитя, нет и архетипа целителя, а есть архетип целитель-пациент . То, что цели­тель и больной связаны друг с другом архетипически, может пока­заться на первый взгляд утверждением теоретическим. Эта мысль станет более наглядной, если мы ее конкретизируем. Когда человек заболевает, проявляются черты архетипа врач-больной. Больной стремится получить помощь у «внешнего» целителя, в то же время у него активизируется целитель «внутренний». Это психологическое явление получило название «исцеляющего фактора». Последний оли­цетворяет «врача» в самом пациенте, помогающего ему ничуть не меньше врача «внешнего». Исцеляющий фактор - это врач, заклю­ченный в человеческом сознании. Некоторые болезни могут излечи­ваться без участия «внутреннего целителя». О пациентах, пассивно воспринимающих собственное лечение, часто говорят в обиходном языке, что «они не хотят выздоравливать».Отсутствие воли к выздо­ровлению, разумеется, не имеет отношения к воле эго, поэтому пра­вильнее в этом случае было бы не описывать данный феномен сло­вами «пациент не хочет выздоравливать», а говорить, что «внутрен­ний целитель проявляется слабо».

Многие болезни и травмы требуют врачебного вмешательства, но ни один врач не сможет помочь, если отсутствует врач «внутрен­ний». Хирург может накладывать швы на раны, но в душе пациента должна существовать некая сила, способствующая преодолению болезни. Вообразить себе исцеляющий фактор в пациенте несложно. А как выглядит то же самое у врача? Здесь мы сталкиваемся с археетипом «раненого целителя». Кентавр Хирон, ученик Асклепия *, страдал от неизлечимых ран. В Вавилоне существовал культ боги­ни-собаки, которая под именем Гула олицетворяла смерть и болез­ни, а под именем Лаборту - исцеление. Индийская богиня Кали насылала оспу и одновременно ее исцеляла. Мифологический образ раненого целителя очень развит. В контексте психологии данный образ констатирует наличие в целителе черт больного.Образно говоря, больной содержит в себе черты врача, а врач - черты больного.

Рассмотрим аспекты расщепленного архетипа, взяв за точку отсчета проблему власти. Психике индивида нелегко переносить полярности, человек любит ясность и, как правило, стремится к уст­ранению внутренних противоречий.

Примеры про клиентов.

Потребность в однозначности может обуславливать тот факт, что полярности архетипов в извест­ном смысле расщепляются. Одна из полярностей вытесняется в бес­сознательное, что может приводить к психическим расстройствам. Вытесненная часть архетипа может также проецироваться вовне. Например, больной может проецировать «внутреннего целителя» на лечащего врача, а врач - собственное «ранение» на больного. Проекция полярности вовне моментально создает удовлетво­рительную ситуацию. Однако в перспективе психический процесс начинает, образно говоря, блуждать в чаще. Такая ситуация харак­теризуется, к примеру, тем, что излечение пациента перестает касаться его самого и становится обязанностью врача, медсестры, медперсонала больницы и т. д. У самого пациента не остается ника­кой ответственности за происходящее, в надежде на улучшение он сознательно или бессознательно начинает уступать инициативу лечащему врачу, перекладывая на него функции «исцеляющего фактора». Такой пациент может следовать предписаниям врача и нарушать их, принимать прописанные ему лекарства или спускать их в унитаз; в поликлиниках и больницах можно встретить тысячи пациентов такого рода. Они всегда на что-то жалуются. Воли к выздоровлению и веры в него у них уже нет.Они ведут себя как школьники, полагающие, что во время занятий активным должен быть только учитель.

Вытеснение одной из полярностей архетипа приводит врача к обратной ситуации. У него появляется впечатление, что слабости, болезни, ранения не имеют к нему никакого отношения. Он начи­нает ощущать себя всесильным, неуязвимым целителем, живущим в ином измерении, чем бедные существа, именуемые пациентами. Такой врач не способствует проявлению у своего подопечного исце­ляющего фактора. Он является только целителем, а пациент -только больным. Ситуация предель­но ясна: с одной стороны, врач, здоровый и сильный, с другой - пациент, больной и слабый.

Ликвидация расщепления архетипа посредством власти.

Выбор профессии у многих врачей определяет глубокая внут­ренняя потребность в помощи людям. Поэтому врач, вытесняющий одну из полярностей архетипа, проецируя болезнь на пациента и идентифицируя себя самого с исцеляющим фактором, очень редко находит в этом удовлетворение. Полярности расщепленного архе­типа стремятся к повторному объединению, поскольку страдания пациентов не оставляют врача в покое, хочет он того или нет. Каким же образом происходит повторное объединение расщепленного архе­типа «раненого целителя» у врача?

Расщепление архетипа ликвидируется посредством применения власти. Именно поэтому власть врача выглядит столь ничтожной и напыщенной: ведь она является следствием психологической и моральной несостоятельности обоих - врача и пациента.Врач забывает о своих потенциальных «ранах», т. е. перестает ощущать свои патологические возможности, рассматривая в качестве больно­го (и потенциально больного) только пациента. Такой «целитель» объективизирует болезнь, не желает принимать во внимание собст­венные слабости, возносит себя до небес, низводя тем самым паци­ента, и добивается власти не благодаря своим достоинствам, а по вине психологической несостоятельности. Иными словами, одна из полярностей архетипа вытесняется, а повторно архетип объединя­ется посредством применения власти. Кстати сказать, пациент может произвести то же самое, только наоборот. Возникает вопрос,как часто вообще расщепленные полярности архетипов объединяются посредством власти? Происходит ли так со всеми архетипами, точно ответить не берусь, но, на мой взгляд, данный феномен встречается довольно часто.Например, если расщепляется архетип мать-дочь, то большую роль в отношениях между матерью и дочерью начинает

играть проблема власти. На практике это означает, что мать пере­стает ощущать в себе дочернее начало, не признает никаких слабо­стей, тогда как дочь становится беспомощным существом, зависи­мым от матери, которая, используя силу, дочерью манипулирует.

Возникает отношение между сильной, доминирующей матерью и слабой, зависимой дочерью, не ощущающей в себе материнского начала. Сочетание власти и покорности - вот результат попытки объединить расщепленный архетип посредством власти.

Врач тоже пытается повторно объединить расщепленный архе­тип именно посредством власти; пациент же может признать власть врача, подчинится ему или по-детски возмутиться несправедли­вости. Проявление власти во врачебной практике имеет и свои пози­тивные стороны. Врач по меньшей мере делает попытку ликвиди­ровать расщепление архетипа, хотя и минует первостепенную при­чину проблемы. Такой образ действия все же предпочтительней по сравнению с отсутствием шагов в этом направлении. Ничтожный врач-тиран на свой лад борется с фундаментальными врачебными проблемами, в отличие от жовиального целителя, который не при­кладывает никаких усилий для того, чтобы хотя бы минимально доминировать над пациентом. Безразличный «целитель» может до такой степени вытеснить один полюс архетипа, что перестает нуж­даться в его проекции на пациента, или подобного врача совершенно не заботит фундаментальная врачебная проблема, так как выбор профессии в его случае был поверхностным. Последствия расщеп­ления архетипа «раненого целителя» во многом опасны как для врача, так и для пациента потому, что больной человек становится пассивным пациентом; исцеляющий фактор у него перестает активи­зироваться. Врач же в результате такого же процесса развивается в заносчивого самоуверенного, узколобого господина, не уделяю­щего должного внимания собственному психологическому разви­тию. Полагая, что он лечит, т. е. ощущая себя самого исцеляющим фактором, такой врач начисто забывает, что функция целителя состоит лишь в том, чтобы предоставить исцеляющему фактору воз­можность реализации. В известном смысле он становится подобен священнику, который вздумает объявить себя Господом Богом. От образа греческого врача такой «целитель» очень далек. Греки счи­тали, что на помощь страдающему человеку приходят исцеляющие боги, а человек, посвятивший себя врачеванию, лишь способствует проявлению божественной целительной силы.

Ключевое различие между анализом и манипулятивными техниками, когда мы с помощзью власти лишаем действенности внутреннего целителя. I

Необходимо поэтому исключить любое непонимание в этом воп­росе. Я не имею в виду идентификацию с пациентом. Это было бы просто сентиментальностью. Речь идет о внешне выраженном повторном объединении полюсов архетипа. Идентификация же явля­ется свидетельством слабости эго, истерическим методом объеди­нения противоположностей. Образ «раненого целителя» симво­лизирует острое и драматичное осознание болезни как состояния, амбивалентного здоровью, убеждение в потенциальном разложении собственного тела и духа. Переживая подобные чувства, врач дости­гает эмпатии с пациентом, перестает над ним доминировать и, что самое важное, уже не нуждается более во власти. В психике каждого человека содержится архетип здоровья и болезни. Однако для врача данный архетип имеет совершенно особенное, почти магическое зна­чение. Следуя своей склонности человек избирает себе профессией медицину. Выбор медицинской карьеры, как правило, отнюдь не про­диктован соблазном легкого достижения власти, как раз наоборот - врач хочет лечить людей. И хотя врачам часто ставят в упрек то, что они сильнее интересуются самими болезнями, нежели их излече­нием, тем не менее подобное утверждение-только половина прав­ды. Медиков привлекают архетипические противоположности здоро­вья и болезни, врач хочет в полной мере ощутить их на себе.К сожа­лению, не все из тех, кто становится врачами, в состоянии длительное время переносить сосуществование двух полюсов архетипа «ране­ного целителя» - целителя и больного.

Иллюстрацией сказанному могут служить студенты медицин­ского факультета, которые в период своего обучения переживают стадию страха перед перспективой заболеть всеми изученными ими болезнями. Например, ознакомившись с симптомами туберкулеза, они начинают подозревать, что больны этим опасным заболеванием. Соприкоснувшись во время практики с пациентами, страдающими раком, студенты пугаются, что заболеют раком сами и т. п. Данный психологический феномен зачастую понимается как невротический. Бывалые врачи смеются над мнительными студентами и с благо­душием вспоминают, как сами переживали подобное, однако не придают этому никакого значения. Тем не менее, именно так называ­емая невротическая стадия обучения студентов медицинского факультета оказывается для последних своего рода распутьем и ста­вит их перед внутренним выбором. В этот момент студенты начи­нают понимать, что все изучаемые болезни заложены и в них, поскольку врач тоже человек.Тем самым студенты становятся «ране­ными целителями». Зачастую ноша для них невыносима, и они вытесняют полюс болезни. Однако студенты могут найти в себе силы, необходимые для того, чтобы ощутить собственную уязви­мость, интегрировать ее и стать истинными «ранеными целите­лями». Некоторые на этой важной стадии не выдерживают Некото­рые из тех, кто не выдержал испытание, становятся впоследствии известными врачами (а «известный» не аналогично понятию «хоро­ший»). Многие из тех, кто с честью прошел испытание, могут, напро­тив, не сделать себе карьеру.

Хотелось бы подчеркнуть: использование власти в медицинской профессии не несет в себе ничего положительного. Применение вла­сти пропорционально снижению эффективности лечения; однако я не устану повторять, что стремление восстановить архетип посред­ством власти предпочтительней равнодушия. Поговорим коротко о современных врачах. Современная медицина высоко технологична и специализирована. Приходской врач, образ которого известен нам из литературы XIXвека,- доктор, знавший всю семью, мог служить прототипом «раненого целителя». Он не обладал властью, однако когда он появлялся в доме, дети, измученные лихорадкой, успокаива­лись. Да, бывало, он носил жалкое, неряшливое платье, а внешний вид его был плачевен; часто приходские врачи были склонны к алко­голизму, пытаясь тем самым снять невыносимое напряжение, от ко­торого страдали, как люди, долгое время переживающие оба полюса архетипа. Но у приходского врача не было мании величия, он был хорошим «раненым целителем». Консервативно настроенные люди склонны полагать, что современный врач уже не способен пережи­вать оба полюса архетипа даже в чрезвычайной ситуации. И действи­тельно, на первый взглядсовременный врач может показаться техни­ческим специалистом, который работает в госпитале словно на кон­вейере. Среди современных медиков встречаются порой инженеры в чистом виде. Однако нельзя забывать о существовании врачей, однажды испытавших архетип «раненого целителя», но не вынесших напряжения двух полюсов данного архетипа. Невольно складыва­ется впечатление, что семейный доктор был раненым целителемparexcellence(по преимуществу), а современный, технически ориенти­рованный специалист склонен скорее отталкивать полярность архе­типа. Подобное мнение покоится, однако, на неправильном понима­нии сущности феномена архетипа. Архетип является как внешней, так и внутренней реальностью, и проявления его весьма разнооб­разны. Медицина в ходе исторического развития часто меняла свой характер. Врачеватель из буша обладал собственным методом, не похожим на методы образованного греческого врача. Средневеко­вый лекарь, который прописывал пациентам арабские снадобья, рабо­тал не так, как семейный врачXIXстолетия, совершавший визиты на коляске, запряженной лошадьми.

Комментарии

Управленец, организатор, Квалифицированный, действительный, эффективный, продуктивный, уверенный, ответственный, ролевая модель

Желание: контроль, создать преуспевающую, успешную семью, компанию, сообщество
Цель: создать процветающее, успешное общество
Страх: хаос, быть свергнутым
Стратегия: власть
Слабость: авторитарность, неумение делегировать
Талант: ответственность, лидерство
Известен как: босс, лидер, аристократ, король, королева, политик, управленец


• Архетипы: описание. Правитель: водить руками или руководить.

  С точки зрения людей, пользующихся стратегиями прежде рассмотренных архетипов, начиная со Своего Парня и заканчивая Изгоем - естественно, первое. Но уже Шут способен понять, в чем прикол. Мудрец и Маг тем более способны. Но они способны еще и не вляпаться в обстоятельства, в которых Правитель живет - в отличие от самого Правителя.

  Разумеется, все знают (а мы уже знаем, кто эти "все"), как узнать Правителя по одежде. Правитель одет в 1) очень новое (такое, какого еще ни у кого нет) 2) очень качественное 3) поэтому очень дорогое 4) сделанное из того, чего в природе от "мало" до "почти нет", или из того, что очень трудоемко производится.

  Правитель, конечно, может попытаться выдать себя за Своего Парня, за Искателя, за Романтика и за что угодно еще, но все время его будет выдавать, как разведчика выдает волочащийся сзади парашют, привычка к уникальному качеству тех предметов, которыми он пользуется. Дело, разумеется, не только в предметах, и потеряв "паркер" за пару тысяч не рублей, которым его знакомые Свои Парни открыли пиво, он будет расстроен не ценой потери, а тем, что остальные ручки в этом доме не столько пишут, сколько сажают кляксы и бумагу царапают.

  При этом с утра в голове у Своих Парней, при виде этих обломков ценой в их годовой доход дружно занявших очередь в сортир, будет только мысль в том, какой клок их шкуры будет востребован в качестве компенсации, а у местного Гарун-аль-Рашида, в рамках исследования родного этноса предпринявшего эту экспедицию, будет в голове мысль совсем другого содержания: кто та сука, которая выдает за пиво то пойло, которое он вчера пил, и что с ним следует сделать: сдать в налоговую или прямо без затей в этом пиве утопить. И понять друг друга им не суждено.

  Захребетник он, Правитель, короче, и сволочь страшная, а еще мироед, с какой стороны ни глянь - это если смотреть с точки зрения Своего Парня. И бедная деточка, с фальшивыми елочными игрушками, которые не радуют, потому что даже и они-то по регламенту, не говоря уже про все остальное - это если смотреть с точки зрения Шута. А своей точки зрения у него нет, ему некогда ее сформировать в отношении себя, потому что отвлечься от этих
  -безвольных...
  -косоруких...
  -безмозглых ротозеев...
  -которым нельзя дать в руки ничего сложнее метлы, чтобы они все не разнесли...
  -думающих только о <цензоред>, причем дальше мыслей пойти не способных...
  -хулиганов и бардачников, способных не сотворить, так вытворить...
  -психов с дурацкими идеями, практического применения не имеющими...
  -чудом не преступников, опасных в первую очередь для самих себя...
  что, узнали? ага, именно так и выглядит. Из глаз Правителя.

  Вы никогда не узнаете, что ему нравится носить на самом деле. Потому что это не ваше дело (я тоже не узнаю, успокойтесь). Носить он будет... см выше, короче, не буду повторять. С едой будет то же самое: вы никогда не узнаете, что на самом деле он любит есть, потому что при вас он будет есть, скорее всего, по протоколу, составленному для него личным поваром (или личным врачом для личного повара) или распорядителем приема. И это еще лучший вариант, потому что есть более скверный: он будет есть то же, что и вы, и это будет в чистом виде этикетный жест. И вы никогда не узнаете, как он выглядел на следующий день и что сказал его личный врач, на это глядя. В общем, лучше не пытайтесь это сыграть, затея изначально провальная. Но если все-таки очень нужно...

  Хорошо запомните следующие слова:
  ОТВЕТСТВЕННОСТЬ. Нет, не ваша, не беспокойтесь. ПЕРЕД ВАМИ. И нужно уметь ее спрашивать и требовать. Ответственности требовать, да-да. Да не мучайтесь вы в поисках смысла, это же роль.

  КОНТРОЛЬ. Да-да, ваш. Это неважно, что вы напрочь не в курсе, что именно вы собрались контролировать, хотя бы на уровне названия, не то что функций. Задать вопрос и потребовать понятного вам ответа вы не только вправе, но и обязаны - такая роль.

  БЛАГО и БЛАГОПОЛУЧИЕ. Говорим про общее. Подразумевать можно при этом чье угодно.

  СТАБИЛЬНОСТЬ. По умолчанию - вашего положения, остальное опционально.

  ДОГОВОРЕННОСТИ. С вами, да. И нарушать их - нельзя. Если у вас есть возможности сделать больно в ответ за нарушение договоренностей, не выходя из роли - не стесняйтесь. если нету - сделайте вид, что договоренностей не было. И второй договаривающейся стороны тоже не было. И сейчас нет.

  ДОВЕРИЕ. К вам, разумеется. Что бы вы ни... допустим, предлагали.

  СТАТУС. Ваш и всего, что от вас исходит, да.

  ПРЕСТИЖ. См. выше.

  А вот эти слова, наоборот, забудьте навсегда

  свобода - у вас она и так есть, пока вы в роли, а остальные обойдутся, лучше не напоминать, чревато.
  разнообразие - это слово не танцует вместе со словом "КОНТРОЛЬ", значит, нечего. Им нечего. А у вас на этот случай есть другие слова.
  равенство - ну тут все ясно: или все равны, и тогда на кой предмет тут Правитель, или тут есть Правитель, и тогда на кой предмет тут упоминается слово "равенство". Так и до бунта недалеко, нечего.
  чувства - в отношении ваших чувств это одна история, и очень печальная: дело в том, что роль Правителя играется, по возможности, с покерфейсом вместо выражения лица. В отношении чувств остальных это другая история, и тоже невеселая: дело в том, что пока вы в роли, вы лучше знаете, что им надо, и принимать их чувства во внимание - это давать им повод усомниться в вас.
  факты - тут тоже понятно: или вы осведомлены, и "спасибо, я в курсе", даже если вы об этом не знали, референта потом взгреете за прокол; или вас тычут в морду чем-то, что очень похоже на последствия ваших неверных решений, и валить со сцены надо было пять минут назад.

  И да, вот еще что:
  - если люди, окружавшие вас в начале сюжета, каким-то странным образом выпадают из кадра, все больше на скорой помощи в больничку, или без объяснения причин и не попрощавшись;

  Если люди, окружавшие вас в начале сюжета как самостоятельные, ответственные, думающие и кажущиеся надежными, начинают тупить и косорезить:

  Если друзья, к которым без проблем можно было повернуться спиной, с которыми вы делили книги, любимые мелодии, последний кусок хлеба, диван в офисе после сдачи проекта, деньги с халтуры и что только не, начинают или хамить вам в лицо, или открыто подставлять вас;

  Если ваш/и партнер/ы по вечернему чаю, переходящему в утренний кофе, или обижены и недоступны, или не принимают вас всерьез, или недоступны без объяснения причин
  - вы заигрались. Пора заканчивать. Лучше бы постараться слиться со сцены - ну или из кадра - до того, как вы увидите в случайной отражающей поверхности первую кривую рожу в ваш адрес у вас за спиной. И уж всяко до того, как вас спросят о том, а кто вы, собственно, такой, чтобы указывать всем, что они должны думать по тому или иному поводу, чувствовать к тем или иным событиям и персоналиям, и что они должны любить, а что ненавидеть. И учтите, что роль затягивает, и можно не успеть понять, что вы видите именно это.

  Если вы вдруг почему-то общаетесь с живым настоящим Правителем, то помните, что:

  он скорее всего любит и для него скорее всего важно
  ПОНИМАНИЕ (и ему очень важно, чтобы его выслушали, поддержали и позволили ему быть слабым и некомпетентным)
  ЗАБОТА (и ему очень нужно, чтобы кто-то сказал ему, как Шут королю Лиру - дядюшка, ты, кажется, расстроен... - и принес бы чаю, и отобрал бы телефон, а взамен дал бы книжку с картинками)
  ПРИНЯТИЕ (и для него бесценно, когда кто-то говорит ему "привет, я все еще здесь, все еще с тобой, несмотря на всю эту кашу вокруг тебя, и мне неважно, что про тебя говорят окружающие")
  ЧУВСТВО ЗАЩИЩЕННОСТИ (и для него дороже жизни, то есть - настоящей жизнью являются те моменты в потоке, когда он знает, что вот здесь, сейчас, этими людьми он оценен не будет, ни хорошо, ни дурно, никак, что он тут без оценок нужен)

  он скорее всего не любит
  -недосказанностей и недомолвок, а тем более прямого вранья
  -замены и подмены смысла сказанного
  -ловушек в общении и попыток им манипулировать (хотя ждет этого постоянно, а особенно от близких, и здесь его нелюбовь ничего не меняет)
  -ощущения неосведомленности и некомпетентности, и ситуаций, в которых это ощущение может на него настать
  и что больше всего он боится увидеть утром в зеркале
  -Вселенское Зло, настоящее, без печенек.
  -тупомордого урода, который ради своего удовольствия запустил все эти кошмарные маховики, перемалывающие живых людей в щебень и фарш.
  -марионетку на нитках.
  -сумасшедшего.

  А так, если все эти страхи и слабости вывести за скобки - это прекрасные люди, как мужчины, так и женщины - волевые, умные и обычно довольно порядочные. Хотя толку с этого, если скобки раскрыть...

  P.S.: в процессе написания текста ни один директор или президент не пострадали

Человек биосоциокультурное существо. Его биологическая сущность проявляется не только в особенностях строения тела и психики, но и в их архетипии. То есть люди имеют нечто общее с животными, что позволяет их роднить.
В частности, у людей выявлены психические архетипы, распознаваемые в коллективном поведении людей и животных. И это позволяет иногда проводить параллели при анализе поведения высших животных и людей.
Так доктором биологических наук, профессором, главным научным сотрудником Зоологического института РАН Дольник В.Р. в статье «Природа власти» отмечено, что «у всех человекообразных самцы между собой образуют иерархическую лестницу».
У макак властные отношения в стае имеют разные проявления. В частности, «стоит доминанту (вожаку) начать наказывать одного из субдоминантов, как другие спешат на помощь вожаку. На это способны все макаки, но особенно занимающие дно пирамиды».
Отечественный исследователь А.М.Чирков отмечает, что, бывает «стаю тиранит лидер-вожак и несколько приближённых к нему обезьян. Внутри элитной группы идёт своя борьба за первое место»
Теперь самое время перейти к иерархии в человеческой среде. Можно, например, вспомнить, что 1(14) ноября 1917 года Ленин выступал на заседании Петроградского Комитета. Об этом упоминает Л.Троцкий в работе «Сталинская школа фальсификаций». Он пишет: «Протокол заседания Петербургского Комитета ясно показывает, как Ленин относился к вопросам дисциплины в тех случаях, когда дисциплиной пытались прикрыть явно оппортунистическую линию. По докладу тов. Фенигштейна, Ленин заявил: "Если будет раскол - пусть. Если будет ваше большинство - берите власть в ЦИК и действуйте, а мы пойдем к матросам». Именно этой смелой, решительной, непримиримой постановкой вопроса Ленин оградил партию от раскола». То есть Ленин сохранил себе место вождя (не вожака) в большевистской иерархии.
Курс на поддержку лидера большевиков в низах перенял у Ленина Сталин. Сталин опирался на низовое большинство общества, низы платили ему той же монетой.
А вот при Хрущёве иерархический архетип изменился. И это связано не только с ХХ съездом КПСС и разоблачением культа личности Сталина в феврале 1956 года.
1-2 июня 1962 года произошёл расстрел бастовавших рабочих в г.Новочерксске. Акция имела не только устрашающее значение. Она подтверждала изменение иерархического архетипа. Теперь власть нельзя было удержать в одиночку, как это делали Ленин и Сталин. «Культа личности» не могло быть. Вместе с этим был расчищен путь к дворцовым переворотам и революции сверху. Результаты не замедлили сказаться.
Как известно в октябре 1964 года вследствие заговора Н.Хрущёв лишился всех занимаемых постов и отправлен на пенсию. Ну а в конце 1980-начале 1990-х произошла революция сверху. Низы остались в стороне.
Теперь с целью прогноза можно сказать, что нынешние президенты РФ не смогут удерживать власть, как это делали Ленин и Сталин. Опоры на низы общества – пролетариат и мелкую буржуазию - при данном архетипе власти нет. В нынешних условиях возможен дворцовый переворот, но невозможна революция сверху. В то же время расчищена дорога для революции снизу. Она может быть кровавой и бескровной. Революцию неповиновения предложил индийский политический и общественный деятель Махатма Ганди. В основу её легла философия, которую он назвал «ненасильственным сопротивлением».