Возникновение языкознания. Общие предпосылки возникновения человеческой речи Возникновение и развитие языковедческой науки

Человеческая речь как средство коммуникации могла возникнуть только в определенных условиях, важнейшим из которых является физиологическая организация ее носителя, т. е. человека. Животные организмы, существующие на земном шаре, представлены поразительным разнообразием форм, начиная от низших, или простейших животных, типа одноклеточных, и кончая млекопитающими, наиболее развитым и сложным по своей физической организации видом, представителем которого является человек.

Ни одно из живых существ, за исключением человека, не обладает речью. Уже сам по себе этот факт говорит о том, что важнейшим условием возникновения речи является наличие определенного физиологического субстрата или определенной физиологической организации, наиболее ярко воплощенной в человеке.

Проблеме возникновения на земном шаре человека посвящено значительное количество специальных исследований, которое с каждым годом все время увеличивается. Само собой разумеется, что эта проблема обычно решается гипотетически, чаще всего на основе различных косвенных данных и предположений.

Происхождение человека достаточно неясно, если учесть тот факт, что ближайшие родственники человека в животном царстве, человекообразные обезьяны, не обнаруживают никаких признаков эволюции, ведущей к превращению их в людей. Возникновение человека, по-видимому, обусловлено прежде всего наличием каких-то особых природных условий, способствовавших изменению физиологической организации животных предков человека.

Многие исследователи считают общим предком человека австралопитека. Он жил в местностях, уже в те далекие времена безлесных и пустынных, на западе и в центре Южной Африки. Отсутствие необходимости древесного образа жизни способствовало высвобождению его передних конечностей. Опорные функции уступали место хватательной деятельности, что явилось важной биологической предпосылкой возникновения в дальнейшем трудовой деятельности.

Ф. Энгельс придавал этому факту огромное значение: «Под влиянием в первую очередь, надо думать, своего образа жизни, требующего, чтобы при лазании руки выполняли иные функции, чем ноги, эти обезьяны начали отвыкать от помощи рук при ходьбе по земле и стали усваивать все более и более прямую походку. Этим был сделан решающий шаг для перехода, от обезьяны к человеку». «Но рука,— замечает далее Энгельс,— не была чем-то самодовлеющим. Она была только одним из членов целого, в высшей степени сложного организма. И то, что шло на пользу руке, шло также на пользу всему телу, которому она служила...».

Постепенное усовершенствование человеческой руки и идущий параллельно с этим процесс развития и приспособления ноги к прямой походке несомненно оказали также в силу закона соотношения обратное влияние на другие части организма. Начинавшееся вместе с развитием руки, вместе с трудом господство над природой расширяло с каждым новым шагом вперед кругозор человека. В предметах природы он постоянно открывал новые, до того неизвестные свойства.

С другой стороны, развитие труда по необходимости способствовало более тесному сплочению членов общества, так как благодаря ему стали более часты случаи взаимной поддержки, совместной деятельности, и стало ясней сознание пользы этой совместной деятельности для каждого отдельного члена. Короче говоря, формировавшиеся люди пришли к тому, что у них появилась потребность что-то сказать друг другу. Потребность создала себе свой орган: неразвитая гортань обезьяны медленно, но неуклонно преобразовывалась путем модуляции для все более развитой модуляции, а органы рта постепенно научились произносить один членораздельный звук за другим.

«Сначала труд, а затем и вместе с ним членораздельная речь явились двумя главными стимулами, под влиянием которых мозг обезьяны постепенно превратился в человеческий мозг, который, при всем своем сходстве с обезьяньим, далеко превосходит его по величине и совершенству. А параллельно с дальнейшим развитием мозга шло дальнейшее развитие его ближайших орудий — органов чувств. Подобно тому как постепенное развитие речи неизбежно сопровождается соответствующим усовершенствованием органа слуха, точно так же развитие мозга вообще сопровождается усовершенствованием всех чувств в их совокупности».

«Труд начинается с изготовления орудий... Эти орудия представляют собой орудия охоты и рыболовства... Но охота и рыболовство предполагают переход от исключительного употребления растительной пищи к потреблению наряду с ней и мяса... Мясная пища содержала в почти готовом виде все наиболее важные вещества, в которых нуждается организм для своего обмена веществ... Но наиболее существенное влияние мясная пища оказала на мозг, получивший благодаря ей в гораздо большем количестве, чем раньше, те вещества, которые необходимы для его питания и развития, что дало ему возможность быстрее и полнее совершенствоваться из поколения в поколение».

«Употребление мясной пищи привело к двум новым достижениям, имеющим решающее значение: к пользованию огнем и к приручению животных... Подобно тому как человек научился есть все съедобное, он также научился и жить во всяком климате... переход от равномерно жаркого климата первоначальной родины в более холодные страны... создал новые потребности, потребности в жилище и одежде для защиты от холода и сырости, создал, таким образом, новые отрасли труда и вместе с тем новые виды деятельности, которые все более отдаляли человека от животного.

Благодаря совместной деятельности руки, органов речи и мозга не только у каждого в отдельности, но также и в обществе, люди приобрели способность выполнять все более сложные операции, ставить все более высокие цели и достигать их. Самый труд становился от поколения к поколению более разнообразным, более совершенным, более многосторонним».

Таковы были общие условия, в которых возникла человеческая речь, предполагающая наличие довольно высоко организованного физиологического субстрата. Однако одно лишь указание на необходимость подобного субстрата само по себе еще не дает достаточно ясного представления о физиологических предпосылках возникновения человеческой речи, если мы не рассмотрим более или менее детально некоторых особо важных свойств этого субстрата.

Особый интерес в этом отношении представляет способность живых организмов к отражению окружающей действительности, поскольку, как мы увидим в дальнейшем, эта способность является основой человеческой коммуникации, осуществляемой средствами языка.

Серебренников Б.А. Общее языкознание — М., 1970 г.

Предпосылки возникновения сравнит ельно-исторического языкознания

(պատմահամեմատական լեզվաբանության ծագման նախադրյալները)

Вопрос о многообразии языков не интересовал античность, так как греки и римляне признавали достойным изучения только свой язык, остальные же языки они считали «варварскими», приравнивая чужую речь к нечленораздельному «бормотанию».

В средние века вопрос о многообразии языков решался в соответствии с Библией: многообразие языков объяснялось легендой о Вавилонской башне, согласно которой Бог «смешал» языки людей, строивших эту башню, чтобы помешать им проникнуть на небо.

Лишь в эпоху Возрождения, когда возникла необходимость теоретически осмыслить вопрос о составе и типе национального языка, выразителя новой культуры, и его соотношениях с латынью и древнегреческим, ученые задумались над решением этого вопроса в научном плане.

Итак, предпосылки возникновения сравнительно-исторического языкознания делятся на 1) экстралингвистические (внеязыковые) и 2) лингвистические.

1) К первым относятся географические открытия , которые ввели в круг исследования многочисленные, неизвестные до этого науке языки: азиатские, африканские, американские, а затем австралийские и полинезийские. Обнаружение новых земель и народов вскоре приводит к их покорению технически развитыми европейскими государствами и к началу колониальной экспансии (գաղութային ընդարձակում, տարածում). Возникшая в связи с этим необходимость общаться с туземцами, влиять на них через религию приводит к распространению среди них христианства . Именно миссионерам-монахам принадлежат самые ранние словари (глоссарии) и грамматические описания различных языков мира (так называемые миссионерские грамматики).

2) Тем самым мы перешли к одной из лингвистических предпосылок возникновения сравнительно-исторического языкознания, – к факту создания многоязычных словарей и сопоставительных грамматик. Это явление вскоре получает широкий размах, а подчас и государственные масштабы. Так, в конце XVIII в. в России при содействии Екатерины II были подготовлены списки слов и инструкции (հրահանգներ), которые были разосланы в административные центры Сибири работавшим там членам Академии, а также в различные страны, где Россия имела свои представительства (ներկայացուցչություններ), для сбора по данным спискам слов соответствующих эквивалентов (համարժեք բառեր) из местных языков и наречий. Материалы этого исследования были обработаны акад. П.С. Палласом и подытожены им в большом переводно-сопоставительном словаре, выпущенном в 1786-1787 гг. (I-ое двухтомное издание). Это был первый словарь такого типа, вышедший под названием «Сравнительные словари всех языков и наречий», где был собран «Каталог языков» почти на 200 языков Европы и Азии. В 1790-1791 гг. было выпущено второе (дополненное и исправленное) четырехтомное издание этого словаря с добавлением данных по 30 языкам Африки и 23 языкам Америки (всего 272 языка).

Второй аналогичный словарь был осуществлен испанским монахом по имени Лоренсо Эрвас-и-Пандуро , который сначала по-итальянски (1784 г.), а затем по-испански (1800-1805 гг.) опубликовал словарь под названием «Каталог языков известных народов, их исчисление, разделение и классификация по различиям их наречий и диалектов», в котором дал сведения приблизительно о 300 языках, не ограничиваясь лишь словарным материалом, но приводя также краткую их грамматическую характеристику (по 40 языкам).

Наиболее известным словарем подобного типа является «Митридат, или Общее языкознание» прибалтийских немцев И. Х. Аделунга и И. С. Фатера (1806-1817 гг., четыре тома), в котором приводится молитва «Отче наш» на 500 языках мира, причем для большинства языков – это фантастический искусственный перевод. Правда, в этом издании представляют интерес комментарии к переводу и некоторые грамматические и иные сведения, в частности заметка В. Гумбольдта о баскском языке.

Все эти попытки «каталогизации языков», как бы они ни были наивны, тем не менее принесли большую пользу: они ознакомили с реальными фактами многообразия языков и возможностей сходства и различия языков в пределах одних и тех же слов, что обогащало фактическую осведомленность в языках и содействовало интересу к сравнительному сопоставлению языков.

И все же, хотя почва для возникновения сравнительно-исторического языкознания была готова, нужен был еще один, последний толчок, который бы подсказал правильные пути сравнения языков и указал бы нужные цели подобных исследований. И таким «толчком» стало открытие санскрита 1 – по-видимому, наиболее важный лингвистический фактор, непосредственно повлиявший на зарождение сравнительно-исторического языкознания.

Первым, кто заметил сходство между санскритом и европейскими языками, был флорентийский купец и путешественник Филиппо Сассетти (1540–1588). Сравнивая такие итальянские слова, как sette (семь) , nove (девять) , Dio (Бог) c санскритскими sapta , nava , devas , он понял, что их сходство не случайно, а обусловлено языковым родством. Об этом он сообщил в своих «Письмах из Индии», однако научных выводов из этих публикаций сделано не было.

Вопрос получил правильную постановку лишь во второй половине XVIII в., когда в Калькутте был учрежден институт восточных культур. В 1786 г. английский востоковед и юрист Уильям Джоунз в докладе, прочитанном Азиатскому обществу в Калькутте, указал на связь санскрита с греческим, латинским, кельтским, готским и древнеперсидским языками и на регулярные совпадения между различными формами этих языков. Вывод, к которому пришел Джоунз, сводится к следующим пунктам: 1) сходство не только в корнях, но и в грамматических формах не может явиться результатом случайности; 2) налицо родство языков, восходящих к одному общему и, возможно, 3) уже более не существующему источнику, 4) к которому, кроме санскрита, греческого и латинского языков, восходят также германские, кельтские и иранские языки. Конечно, у Джоунза мы еще не находим сколько-нибудь строго сформулированного метода лингвистического анализа и доказательства, и, кроме того, санскрит для него не выступает в качестве праязыка, как это было свойственно более поздним теориям. Вместе с тем Джоунз заявил, что санскрит обладает удивительной структурой, более совершенной, чем греческий, более богатой, чем латинский, и более прекрасной, чем каждый из них.

Однако список факторов, приведших к возникновению сравнительно-исторического языкознания, будет неполным, если мы не укажем еще на два – а) развитие романтического направления и – главное – б) проникновение в науку и всеобщее признание принципа историзма . Эти факторы (тоже экстралингвистического характера) можно назвать философско-методологическими предпосылками сравнительно-исторического языкознания. Если романтизм обусловил интерес к национальному прошлому и способствовал изучению древних периодов развития живых языков, то принцип историзма, проникший в языкознание, воплощался в нем в методе сравнения языков под историческим углом зрения и классификации языков с учетом их происхождения и развития.

Вопросы и задания по пройденной теме:

Перечислите основные экстралингвистические предпосылки возникновения сравнительно-исторического языкознания (СИЯ).

Каковы лингвистические предпосылки СИЯ?

Почему ни в античную эпоху, ни в средние века ученые не обращались к вопросу о многообразии языков?

Какова заслуга П.С. Палласа и Л. Эрвас-и-Пандуро в деле сопоставительного изучения языков?

Назовите и охарактеризуйте работу И. Х. Аделунга и И. С. Фатера.

Тезисно перечислите выводы У. Джоунза.

первые попытки генеалогической 2 классификации языков

Впервые мысль о генетических связях между языками, т.е. идея родства языков, зародилась задолго до возникновения сравнительно-исторического языкознания. Еще в 1538 г. появилась работа французского гуманиста Гвилельма Постеллуса «О родстве языков» - первая попытка классификации (դասակարգում) языков. А уже в 1599 г. голландской ученый Иосиф-Юстус Скалигер в трактате «Рассуждение о языках европейцев» делает попытку классифицировать европейские языки, сводя их к 11 основным группам, среди которых выделяет 4 большие и 7 малых. Согласно Скалигеру, каждая группа имела свой «язык-мать», единство же языка проявляется в тождестве слов. Наименование 4 «больших» языков-матерей – латинского, греческого, тевтонского (германского) и славянского – передается у Скалигера соответственно словами Deus, Θεòς, Godt, Богъ. Семь малых языков-матерей – это албанский, татарский, венгерский, финский, ирландский, кимрский (бриттский) и баскский. При этом все 11 «языков-матерей» «не связаны между собой узами родства».

Проблема родства языков волновала в этот период и философов. Много внимания этому вопросу уделяет Готфрид-Вильгельм Лейбниц , который разделил известные ему языки на две основные группы: 1) арамейские (семитские); 2) яфетические. Последнюю группу он делит еще на две подгруппы: а) скифские (финские, тюркские, монгольские, славянские) и б) кельтские (европейские). Если в этой классификации переместить славянские языки в «европейскую» подгруппу, а «скифские» переименовать хотя бы в «урало-алтайские», то мы практически получим то, к чему языковеды пришли в XIX в.

В XVIII в. голландский исследователь Ламберт Тен-Кате в книге «Введение в изучение благородной части нижненемецкого языка», провел тщательное сравнение германских языков (готского, немецкого, голландского, англосаксонского и исландского) и установил важнейшие звуковые соответствия этих родственных языков.

Большое значение среди предшественников сравнительно-исторического языкознания имеют труды М.В.Ломоносова : «Российская грамматика» (1755 г.), Предисловие «О пользе книг церковных в российском языке» (1757 / 1758 г.) и неоконченный труд «О сродных языках российскому и о нынешних диалектах», где дана точная классификация трех групп славянских языков с указанием на большую близость восточных к южным, чем к западным (н/р, русский ближе к болгарскому, чем к польскому), показаны на ряде слов правильные этимологические (ստուգաբանական) соответствия однокорневых славянских и греческих слов. Он устанавливает также родственные отношения славянских языков с другими индоевропейскими, а именно: с балтийскими, германскими, греческим и латинским, причем отмечает особенно тесную связь славянских языков с балтийскими. Сравнение языков Ломносов проводит чаще всего на материале анализа числительных.

Однако труды этих ученых, созданные без какой-либо подлинной исторической теории, не могли привести к нужным результатам; они находились лишь у истоков зарождения сравнительно-исторического языкознания. Кроме того, не было еще проведено той колоссальной сопоставительной лексикографической (բառարանագրական) работы, которая была осуществлена на рубеже XVIII – XIX вв. в разных странах Европы и Азии. Это с одной стороны. А с другой – научный мир пока еще ничего не знал о санскрите – литературном языке древней Индии и о его уникальной, исключительной роли в вопросе изучения индоевропейских языков.возникновенияУчебник

... языкознания , литературоведения). Однако после 1917 г. она развивалась в новых общественно-исторических ... , сравне ­ния... историческом отношении сказки - явление довольно по­зднее. Предпосылкой ... ельничком ... _ происхождение, возникновение ; процесс образования...

Учебное пособие для студентов неисторических специальностей

Документ

Общества – с возникновением имущественного неравенства... 5) заинтересованность церкви. Предпосылками объединения были: а) ... Его можно сравнить с тем... к самостоятельному историческому творчеству, ... под Ельней (здесь... политэкономии и языкознанию . Жертвами...

ПЛАН ТЕМЫ

Тема 13 Структурная лингвистика

· Предпосылки возникновения структурализма.

· Лингвистическая концепция Ф. де Соссюра.

· Пражская лингвистическая школа.

· Копенгагенская лингвистика. Глоссематика.

· Американская дескриптивная лингвистика: концепции Л. Блумфильда, Н. Хомского.

Среди различных направлений в языкознании XX в. структурная лингвистика занимает главенствующее положение. Структура означает целое, состоящее, в противоположность простому сочетанию частей, из взаимообусловленных явлений, каждое из которых зависит от остальных и существует только в связи с остальными. Доструктурное языкознание сосредоточивало внимание на родстве языков, на реконструкции праязыка. Представители структурной лингвистики всё внимание направляют на изучение связей между элементами системы.

Структурная лингвистика – это совокупность воззрений на язык и методов его исследования, в основе которых лежит понимание языка как знаковой системы с четко выделяемыми структурными элементами (единицами языка, их классами и пр.) и стремление к строгому (приближающемуся к строгим наукам) формальному описанию языка . Своё название структурная лингвистика получила благодаря особому вниманию к структуре языка , которая представляет собой сеть противопоставлений между элементами языковой системы, упорядоченных и находящихся в иерархической зависимости в пределах определенных уровней. Структурное описание языка предполагает такой анализ реального текста, который позволяет выделить обобщенные инвариантные единицы (схемы предложений, морфемы, фонемы) и соотнести их с конкретными речевыми сегментами на основе строгих правил реализации (В.А. Виноградов, 1998, с. 496).

Развитие науки на рубеже ХIХ–XX вв. в различных отраслях – естествознании, физике, химии – составляет общий фон, на котором развиваются идеи структурной лингвистики. Открытие периодической системы Д.И. Менделеева , закон Г.И. Менделя о расщеплении наследственных признаков родителей и их потомков, открытия Ч. Дарвина ввели в науку понятие дискретной (от лат. discretus – состоящий из отдельных частей) структуры материи.

Понятия фонемы иморфемы , введенные в это время, выражали применительно к языку то, что отражали атомы, молекулы применительно к химическим и физическим явлениям. Непосредственно предшествующим структурной лингвистике было младограмматическое направление. Изучение законов живых языков, анализ их устной формы, внимание к звуковой материи языка дали возможность А. Лескину, К. Бругману, Г. Паулю и др. сформулировать фонетические законы. Младограмматики, однако, проявили чрезмерное стремление к атомизированию факта.

Появлениеструктурализма датируют 1926 г. – моментом, когда был основан Пражский лингвистический кружок . Через два года на Первом международном конгрессе лингвистов (Гаага, 1928) был оглашен манифест структуралистов, а с 1929 г. вплоть до начала Второй мировой войны издаются труды «пражан» соответствующей тематики. Быстрому распространению структуралистских воззрений способствовал и основанный в Дании (Копенгаген, 1939) В. Брендалем и Л. Ельмслевым журнал «Акты лингвистики» , ставший международным органом нового направления.

К середине XX в. в разных странах оформилось несколько направлений структурализма , различающихся концептуальным своеобразием. Они получили «двойные» обозначения – по странам (центрам) и по теоретическим ус­тановкам: пражский структурализм (функциональная лингвистика), копенгагенский структурализм (глоссематика ), американский структурализм (дескриптивная лингвистика). Структурализм сформировался в Швейцарии (Женева), Англии (Лондон), в СССР.

Необычайно быстрому восхождению структурализма и изначальному его разнообразию способствовали два обстоятельства:

1) идеи и базовые положения уже присутствовали в лингвистических теориях И.А. Бодуэна де Куртенэ и Ф. де Соссюра ;

2) каждая школа из богатейшего арсенала идей предшественников выделила для дальнейшей разработки некоторую часть и определила главные ориентиры исследовательской деятельности.

Из учения И.А. Бодуэна де Куртенэ, Ф. де Соссюра и их прямых последователей были взяты: положение о полной самостоятельности языкознания ; системная организация языка (как замкнутой системы) и отдельных его ярусов, звеньев, подсистем, парадигм; установка на синхронию , на изучение языка в какой-то определенный период, в одновременном горизонтальном срезе.

Ф. де Соссюр видел в каждой единице языка означающее и означаемое. В дальнейшем структуралисты и эти стороны языкового знака называли планом выражения и планом содержания (термины Л. Ельмслева) (А.Т. Хроленко, В.Д. Бондалетов, 2006, с. 78–79).

Языкознание как наука о языке зародилось в глубокой древ­ности (предположительно на Древнем Востоке, в Индии, Ки­тае, Египте). Сознательное изучение языка началось с изобрете­ния письменности и появления особых языков, отличных от разговорных.

Первоначально наука о языке развивалась в рамках частного языкознания, что было вызвано необходимостью обучения пись­менному языку. Первым теоретическим опытом описания языка была грамматика санскрита индийского ученого Панини (V-IV вв. до н.э.), которая называлась «Восьмикнижие». В ней устанавли­вались нормы санскрита, единого литературного языка Древней Индии, и давалось точное описание языка священных текстов (Вед). Это было наиболее полное, хотя и предельно сжатое (чаще всего в виде таблиц), описание орфографии, фонетики, морфо­логии, морфонологии, словообразования и элементов синтакси­са санскрита. Грамматику Панини можно назвать порождающей грамматикой, так как она в известном смысле учила порождению речи. Давая в качестве исходного материала список в 43 слога, ученый излагал систему правил, позволяющих строить из этих слогов слова, из слов - предложения (высказывания). Граммати­ка Панини до сих пор считается одним из самых строгих и пол­ных описаний санскрита. Она обеспечивала сохранение ритуаль­ного языка в его традиционной форме, учила образовывать формы слова от других слов, способствовала достижению ясности и крат­кости описания. Сочинение Панини оказало существенное вли­яние на развитие языкознания в Китае, Тибете, Японии (в китай­ском языкознании долгое время основным направлением была фонетика), а позднее, когда европейская наука познакомилась с санскритом, - и на всю европейскую лингвистику, особенно на сравнительно-историческое языкознание.

Прикладной характер древнего языкознания проявился и в интересе к толкованию значений слов. Первый толковый словарь «Эр я», над которым работало несколько поколений уче­ных, появился в Китае (III-II вв. до н.э.). В этом словаре дава­лось систематизированное толкование слов, встречающихся в памятниках древней письменности. В Китае же в начале нашей эры появился и первый диалектный словарь.

Европейская лингвистическая, а точнее грамматическая, тра­диция зародилась в Древней Греции. Уже в IV в. до н.э. Платон, описывая грамматику греческого языка, вводит термин techne xrammatike (буквально "искусство письма"), определяющий основные разделы современной лингвистики (отсюда происходит и современный термин «грамматика»). И сегодня европейская грамматическая наука активно использует греческую и латинс­кую терминологию.

Грамматическое и лексикографическое направление частно­го языкознания было ведущим в науке о языке в античной язы­коведческой традиции, в средневековой Европе и особенно на Востоке. Так, в частности, в IV в. в Риме появляется «Граммати­ческое руководство» Элия Доната, прослужившее учебником латинского языка более тысячи лет. Овладение этой граммати­кой как символом премудрости, образцом правильности речи сч италось верхом учености, и латынь на долгое время становит­ся самым изучаемым языком.

В VIII в. арабский филолог Сибавейхи создает первую дошед­шую до нас классическую грамматику арабского языка, который дли мусульманского мира был своеобразной «латынью». В этом обширном труде (он назывался «Аль-Китаб», т.е. «Книга») уче­ный излагал учение о частях речи, о словоизменении имени и глагола, об их словообразовании, описывал те фонетические из­менения, которые происходят в процессе образования грамматических форм, говорил об особенностях артикуляции тех или иных звуков, их позиционных вариантах.

На Востоке же к X в. формируется понятийный аппарат и терминология лексикологии, которая выделяется в само стоятельную научную дисциплину. Об этом свидетельствуют работы арабского ученого Ибн Фариса («Книга о лексических нормах», «Краткий очерк о лексике»), в которых впервые поднимается вопрос об объеме словарного состава арабского языка, дается их законам и обычаям. Против этих двух точек зрения в диалоге выступает Сократ, который говорит, что связь между предметом и его именем сначала не была случайной, однако со временем она утратилась в языковом сознании носителей языка, и связь слова с предметом была закреплена общественной традицией, обычаем.

Античная теория именования видела в слове упорядочиваю­щее мир разумное начало, помогающее человеку в сложном про­цессе постижения мира. Согласно этому учению, из слов склады­ваются предложения, поэтому слово рассматривается и как часть речи, и как член предложения. Наиболее ярким представителем античной грамматической традиции является Аристотель (384- 322 гг. до н.э.). В своих сочинениях («Категории», «Поэтика», «Об истолковании» и др.) он изложил логико-грамматическую кон­цепцию языка, для которой было характерно нерасчлененное вос­приятие синтаксических и формально-морфологических харак­теристик единиц языка. Аристотель был одним из первых античных философов, кто развил учение о частях речи (и выде­лил имя и глагол как слова, выражающие субъект и предикат суж­дения) и синтаксисе простого предложения. Дальнейшая разра­ботка этих проблем велась учеными Древней Стой, крупнейшего философского и лингвистического центра Греции (т.н. стоиками)", которые усовершенствовали аристотелевскую классификацию ча­стей речи и заложили основы теории семантического синтакси­са, активно развивающейся в настоящее время.

Своей вершины философское изучение языка достигает в XVI- XVII вв., когда остро осознается потребность в средстве межнацио­нального и научно-культурного общения. Развитие языкознания в этот период проходит под знаменем создания т.н. грамматики фи­лософского языка, более совершенного, чем любой естественный язык. Рождение этой идеи было продиктовано самим временем, нуждами и трудностями межъязыкового общения и обучения.

Основателем школы считается Зенон из Китиона на Кипре (ок. 336-264 гг. до н.э.). Не удовлетворенный учениями древнегреческих философских школ (в частности, платоновской Академии), Зснои основал свою собствен­ную школу в "узорчатом портике" (греч. stoa "портик"), от которого она и получила свое название.

В трудах западноевропейских ученых Ф. Бэкона (1561-1626), Р. Де­карта (1596- 1650) и В. Лейбница (1646-1716) обосновывается про­ект создания единого для всего человечества языка в качестве совершенного средства общения и выражения человеческих знаний. Так, в частности, Ф. Бэкон в своем сочинении «О достоинствах и усовершенствовании наук» выдвинул идею написания своеобраз-нойй сравнительной грамматики всех языков (или по крайней мере индоевропейских). Это, по его мнению, позволило бы выявить сход­ства и различия между языками, а впоследствии создать на основе выявленных сходств единый для всего человечества язык, свободный от недостатков естественных языков, являющийся своеобраз­ной "библиотекой" человеческих знаний, т.е., по сути дела, речь шла о разработке языка типа эсперанто как совершенного средства общения. Со сходной идеей создания единого философского язы­ка выступил и Р. Декарт. Этот язык, по мнению Р. Декарта, должен обладать определенной суммой понятий, которые позволяли бы путем различных формальных операций получать абсолютное знание, поскольку система человеческих понятий может быть сведена к сравнительно небольшому числу элементарных единиц. Истинность этого знания, по его мнению, гарантировалась философским характером языка. Грамматическая система такого языка должна быть довольно простой: он должен иметь только один способ спря­жения, склонения и словообразования, а неполные или неправильные формы словоизменения в нем должны отсутствовать, т.е. и здесь речь шла о конструировании всеобщего искусственного языка. Сходная идея лежала в основе концепции В. Лейбница, предложив­шего проект создания универсального символического языка. Этот язык представлялся ему как "алфавит человеческих мыслей", ибо к нему может быть сведено все многообразие понятий. В. Лейбниц полагал, что все сложные понятия состоят из простых «атомов смыс­ла» (так же, как все делимые числа являются произведением неде­лимых), например, "существующее", "индивидуум", "я", "этот", "некоторый", "всякий", "красное", "мыслящее" и т.п. Комбина­ция этих «атомов смысла» позволит выражать сложнейшие абст­рактные материи. Рассуждения поэтому он предлагал заменить вы­числениями, используя для этих целей специальный формализо­ванный язык. Первые девять согласных он предлагал обозначить цифрами с 1 по 9 (например, b=l, c=2, d=3 и т.д.), а комбинациями цифр - другие согласные. Гласные же он предлагал передавать де­сятичными разрядами (например, а=10, е=100, i= 1000 и т.д.). Идеи В. Лейбница и сам проект формализованного языка дали толчок развитию символической логики и в дальнейшем оказались полез­ными в кибернетике (в частности, в конструировании языков ма­шин), а идея создания специального семантического языка (состо­ящего из "атомов простых смыслов") для описания значения слов стала общим местом многих современных семантических теорий (например, теории семантических примитивов А. Вежбицкой).

Логический подход к языку как способ познания его уни­версальных свойств получил продолжение в рационалистичес­ких концепциях языка, лежащих в основе грамматики Пор-Рояль, названной по имени одноименного аббатства. Опираясь на логические формы языка, выявленные Аристотелем (поня­тие, суждение, сущность и т.д.), авторы «Всеобщей рациональ­ной грамматики» (ученые монахи монастыря Пор-Рояль, пос­ледователи Р. Декарта - логик А. Арно (1612-1694) и филолог К. Лансло (1612-1695) доказывали их универсальность для мно­гих языков мира, так как за многообразием языков стоят еди­ные для всех мыслящих существ структуры и логические зако­ны. Грамматика, основанная на категориях логики (поскольку грамматические категории воплощают логические, так как фор­мы языка являются средством воплощения форм мысли), дол­жна быть, по их мнению, универсальной, как универсальна сама логика. Красноречиво и само название этой грамматики: «Все­общая рациональная грамматика, содержащая основы искус­ства речи, которые изложены ясным и простым языком; логи­ческие основы всего того, что есть общего между всеми языками, и главные различия между ними, а также многочис­ленные новые замечания по французскому языку». Привлекая материалы латинского, древнееврейского, греческого, француз­ского, итальянского, испанского, английского, немецкого язы­ков, ученые исследовали природу слов (характер их значений, способы образования, отношения с другими словами), выяви­ли принципы структурной организации этих языков, опреде­лили номенклатуру общих грамматических категорий, дав описание каждой из них, установили соотношение категорий язы­ка и логики, представив тем самым научное осмысление есте­ственного языка через многообразие языков мира. Опираясь на законы логики (которые являются едиными для всего чело­вечества), авторы стремились найти и единые, универсальные для всех языков правила функционирования их грамматичес­кого строя, которые не зависят ни от времени, ни от простран­ства. Выявив "рациональные основы, общие для всех языков" (т.е. универсальные инварианты их значений - лексических и грамматических) и "главные различия, которые в них встречают­ся" (т.е. своеобразие этих языков в организации их грамматичес­кой системы), эта грамматика сыграла важную роль в осмысле­нии общих законов строения языка, положила начало общему языкознанию как специальной научной дисциплине. Осозна­ние факта множественности языков и их бесконечного разно­образия послужило стимулом к разработке приемов сравнения и классификации языков, к формированию основ сравнительно-исторического языкознания. Грамматика реально доказала, что языки можно классифицировать самыми различными спо­собами - и с точки зрения их материального сходства и разли­чия (т.е. сходства и различия в материальном выражении зна­чащих элементов языка), и с точки зрения их семантического сходства и различия. Однако, рассматривая язык как выраже­ние "неизменных логических категорий", авторы этой грамма­тики абсолютизировали принцип неизменности языка и оста­вили без внимания принцип языковой эволюции. Вместе с тем идеи универсальной грамматики нашли свое дальнейшее раз-питие в области лингвистического универсализма и типологии языков, занимающихся изучением языковых универсалий.

В рамках общей теории языка формируется и сравнитель­но-историческое языкознание, в котором сравнение языков яв­ляется методом, а исторический подход к языку - главным принципом исследования. Корни его уходят в глубокую древ­ность: первые наблюдения над родством языков, в частности, древнееврейского и арабского, встречаются в еврейском язы­кознании в сочинении Исаака Баруна «Книга сравнения ев­рейского языка с арабским» (XII в.). В XVI в. появляется работа французского гуманиста Г. Постеллуса (1510-1581) «О родстве языков», в которой доказывалось происхождение всех языков из древнееврейского. В том же XVI в. голландский уче­ный И. Скалигер (1540-1609) пишет трактат «Рассуждение о языках европейцев», в котором, проводя сравнение имен Бога в европейских языках, пытается классифицировать языки, выделяя четыре большие группы генетически не связанных языков (латинская, греческая, тевтонская (германская), сла­вянская) и семь малых групп языков-матерей, которые фор­мируют албанский, татарский, венгерский, финский, ирлан­дский, бриттский, баскский. Эти выводы, однако, вскоре были опровергнуты литовским ученым М. Литуанусом, который на­шел около 100 слов, обнаруживающих сходство литовского языка с латинским языком.

В становлении сравнительно-исторического языкознания ог­ромное значение имело знакомство европейских ученых с санс­критом и обнаружение в нем поразительных лексических и грам­матических совпадений со многими европейскими языками. Первые сведения об этом "священном языке браминов" в Евро­пу занес итальянский купец Ф. Сассети, который обнаружил уди­вительное сходство санскрита с итальянским языком. В своих «Письмах из Индии» он высказывает предположение о родстве санскрита с итальянским и приводит в качестве доказательства следующие примеры: санскр. dva - ит. due; санскр. tri - ит. tre; санскр. sarpa "змея" -* ит. serpe. Позднее, уже в XVIII в., английс­кий востоковед У. Джоунз (1746-1794), изучив санскрит и обна­ружив ошеломляющее сходство с ним не только в лексике, но и в грамматическом строе европейских языков, приходит к идее о существовании праязыка. "Санскрит, каким бы ни был его воз­раст, имеет поразительную структуру; он совершеннее греческо­го, богаче латинского и превосходит оба этих языка по утончен­ной изысканности. И однако в его глагольных корнях и в грам­матических формах обнаруживается отчетливое сходство с этими двумя языками, которое не могло возникнуть случайно; оно на­столько сильно, что ни один языковед при исследовании всех трех языков не может не прийти к выводу, что они произошли из одного источника, который, по-видимому, уже не существует"." Эта гипотеза поставила сравнительно-историческое языкоз­нание на новую основу. Начинается активный поиск праязыка и "пранарода", истоков и форм жизни единого для всего человече­ства общества предков. В 1808 г. немецкий ученый Ф. Шлегель (1772-1829) издает свою книгу «О языке и мудрости индийцев», в которой, объясняя родство санскрита с латинским, греческим, персидским и германскими языками, говорит о том, что санск­рит является тем источником, из которого возникли все индоев­ропейские языки. Так постепенно формируются идеи сравнитель­но-исторического языкознания. Укреплению этих идей во многом способствовали и достиже­ния естественных наук. Используя огромный, накопленный к это­му времени материал, естествознание впервые предложило клас­сификации животного и растительного мира, в которых учитыва­лось все его многообразие. Это не могло не натолкнуть на мысль, что за всеми этими видами и подвидами животных и растений скры­вается некое внутреннее единство, некий архетип, из которого объясняется развитие всех засвидетельствованных видов, изменя­емость форм которых осмыслялась как причина их многообразия.

Таким образом, сравнительно-историческое языкознание получило поддержку и со стороны естественных наук.

В основе сравнительно-исторического изучения языков ле­жали следующие принципы:

1) каждый язык имеет свои отличительные признаки, выде­ляющие и противопоставляющие его другим языкам;

2) выявить эти признаки можно путем сравнительного изу­чения языков;

3) сравнительный анализ обнаруживает не только различия, но и родство языков;

4) родственные языки формируют языковую семью;

5) различия родственных языков - результат их историчес­ких изменений;

6) фонетическая система языка изменяется быстрее других языковых систем; фонетические преобразования в рамках одной языковой семьи осуществляются со строгой последовательнос­тью, не знающей исключений.

У истоков сравнительно-исторического языкознания стояли немецкие ученые Ф. Бопп (1791-1867), Я. Гримм (1785-1863), датский Р. Раск (1787-1832) и русский А.Х. Востоков (1781-1864), разработавшие принципы и методы сравнительно-исторического изучения как живых, так и мертвых языков. В работах, создан­ных ими («Система спряжения в санскрите в сравнении с гре­ческим, латинским, персидским и германскими языками» и «Сравнительная грамматика индогерманских языков» Ф. Боппа, «Исследование происхождения древнесеверного или ислан­дского языка» Р. Раска, четырехтомная «Немецкая грамматика» Я. Гримма, «Рассуждение о славянском языке, служащее введе­нием к грамматике сего языка, составляемой по древнейшим оного письменным памятникам» А.Х. Востокова), обосновыва­лась необходимость изучения исторического прошлого языков, доказывалась их изменяемость во времени, устанавливались за­коны их исторического развития, выдвигались критерии опре­деления языкового родства.

Так, в частности, Ф. Бопп одним из первых отобрал и систе­матизировал генетически общие корневые элементы индоевро­пейских языков. В зависимости от особенностей структуры кор­ня он различал три класса языков: языки без настоящих корней, т.е. без корней, способных к соединению, а потому и без грам­матики (китайский язык); языки с односложными"глагольными и местоименными корнями, способными к соединению, а по­тому имеющими свою грамматику (индоевропейские языки), причем соответствие языков в системе флексий является, по мысли Ф. Боппа, гарантией их родства, так как флексии обычно не заимствуются; языки с двусложными глагольными корнями, состоящими из трех согласных, внутренняя модификация кор­ня позволяет образовывать грамматические формы (семитские языки). Именно Ф. Боппу наука обязана разработкой методики сравнения форм родственных языков, интерпретацией самого феномена родства языков и созданием первой сравнительно-исторической грамматики индоевропейских языков.

По мнению Р. Раска, язык является средством познания проис­хождения народов и их родственных связей в далекой древности. При этом основным критерием родства языков, с его точки зрения, является грамматическое соответствие как наиболее устойчи­вое, что касается лексических соответствий, то они, считает Р. Раек, являются в высшей степени ненадежными, так как слова часто пе­реходят из одного языка в другой независимо от характера проис­хождения этих языков. Грамматический же строй языка является более консервативным. Язык, даже смешиваясь с другим языком, практически никогда не заимствует у него формы спряжения или склонения, а наоборот, скорее сам теряет свои собственные формы (английский язык, например, не воспринял форм склонения и спряжения французского языка или скандинавских, но, наоборот, вследствие их влияния сам утратил многие древние англосаксонс­кие флексии). Отсюда он делает вывод: язык, имеющий наиболее богатую формами грамматику, является наиболее древним и близ­ким к первоисточнику. Другим, не менее важным критерием язы­кового родства, Р. Раек считал наличие у сравниваемых языков ряда закономерных звуковых переходов, примером которых может слу­жить комплекс взаимосвязанных фонетических изменений при образовании смычных согласных в германских языках из соответ­ствующих индоевропейских звуков. Позднее Я. Гримм назовет это явление законом первого германского передвижения согласных. Сущность этого закона заключается в том, что а) древнеиндийс­ким, древнегреческим и латинским смычным глухим согласным р, t, к в общегерманском праязыке соответствуют глухие щелевые согласные/ th, h; б) древнеиндийским звонким придыхательным согласным bh, dh, gh соответствуют общегерманские звонкие не­придыхательные b, d, g; в) древнеиндийским, древнегреческим и латинским звонким смычным согласным b, d, g соответствуют об­щегерманские глухие смычные согласные/?, t, к. Благодаря откры­тию этого закона языкознание сделало шаг вперед к превращению в точную науку. В историю языкознания Я. Гримм вошел не только как автор закона первого германского передвижения согласных, но и как создатель первой сравнительно-исторической грамматики германских языков, так как его четырехтомная «Немецкая грамма­тика» была посвящена реконструкции внутренней истории герман­ских языков.

Воссозданием истории языков, но уже славянских, занимал­ся и А.Х. Востоков, который в отличие от Р. Раска считал, что при установлении степени родства языков можно учитывать и данные лексики, в частности, общность семантики определен­ных лексических классов слов, поскольку эти лексические клас­сы (такие, например, как названия человека, частей его тела, тер­мины родства, местоимения и числительные, глаголы движения, междометия) относятся к самому древнему пласту словарного состава языка, и сходство в семантике этих слов является вер­ным доказательством родства языков. А.Х. Востоков так же, как и Я. Гримм, полагал, что сравнивать следует не только разные языки, но и разные стадии развития одного языка: именно та­кое сравнение позволило ему установить звуковое значение осо­бых букв старославянского и древнерусского языков, называе­мых юсами, - ж и а, обозначавших носовые звуки.

Благодаря работам этих ученых в языкознании сформировал­ся сравнительно-исторический метод изучения языков, который основывался на установлении закономерных звуковых соответ­ствий, выявлении общности в определенных классах лексики, в корнях и особенно во флексиях сравниваемых языков.

Сравнительно-исторический подход к изучению языков спо­собствовал разработке их генеалогических классификаций. Пер­вым лингвистом, предложившим такую классификацию, был немецкий ученый А. Шлейхер (1821-1868). Отвергая возмож­ность существования единого праязыка для всех языков мира, он выдвинул идею исторического родства родственных языков. Языки, происходящие из одного языка-основы, образуют язы­ковой род (или «языковое древо»), который делится на языко­вые семьи. Эти языковые семьи дифференцируются на языки. Отдельные языки распадаются далее на диалекты, которые с те­чением времени могут обособляться и превращаться в самосто­ятельные языки. При этом Шлейхер полностью исключал воз­можность скрещивания языков и диалектов. Задача лингвиста, - считал он, - заключается в том, чтобы на основе поздних форм существования языка реконструировать формы языка-основы. 1 Таким языком-основой для многих европейских языков был «об щеиндоевропейский праязык», прародина которого, по мнению Л. Шлейхера, находилась в Средней Азии. Увлеченный задачей реконструкции этого языка, он даже пишет басню на индоевропейском праязыке, которая называлась «Овца и кони»: G w erei owis k*esyo wlhna ne est ekwons espeket oinom ghe g w rum woghom (буквально: холм) 1 .

Ближе всего (и тер­риториально, и в языковом отношении) к индоевропейскому языку, согласно А. Шлейхеру, стояли санскрит и авестийский язык. Индоевропейцы, двинувшиеся на юг, положили начало греческому, латинскому и кельтскому языкам. Индоевропейцы, ушедшие с прародины северным путем, дали начало славянским языкам и литовскому. Ушедшие дальше всех на запад предки гер­манцев положили начало германским языкам. Иллюстрируя про­цесс распада индоевропейского праязыка, он предложил следу­ющую схему родословного древа индоевропейских языков: индо-европейский праязык: славо-германские: арио-греко-итало-кельтский, славо-литовский; германские: арийский, греко-итало-кельтский; славянские: литовский, иранский, индийский, греческо- итало-албанский, кельтский, италийский кельтский; (на овца чей шерсть не существовать кони увидела один тяжелая повозка: "Овца, на которой не было шерсти, заметила на холме несколько коней, один из которых вез тяжелую повозку"); weghontm oinom-kwe megam bhorom oinom-kwe ghmenm oku bherontm (буквально: тащащий один также боль­шой груз один также человек быстро несущий: "другой тащил большой груз, а третий быстро нес седока); owis nu ekwomos ewewk w et: "Ker aghnutoi moi ekwons agontm nerm widentei" (буквально: овца сейчас кони сказала: "Сер­дце болит у меня кони управляемые человек видеть": "Овца сказала ко­ням: "Мое сердце разрывается, когда я вижу, что человек управляет лошадь­ми"); ek"wostu ewewk w ont: "Kludhi oweikerghe aghnutoi nsmei widntmos: ner, potis" (буквально: кони тогда сказали: "Послушай овца сердце болит у нас видя человек хозяин": "Кони сказали: "Послушай, овца, наши сердца раз­рываются, когда мы видим, что человек, хозяин"); owiom i wlhnam sebhi gwermom westrom kwrneuti. Neghi owiom wlhna esti (буквально: овечья шерсть он себе теплая одежда делает. И нет из овцы шерсть есть: "шьет из овечьей шерсти для себя теплую одежду. А шерсти у овцы нет"); tod kekluwos owis agrom ebhuget (буквально: это услышав овца поле убежала: "Услышав это, овца убежала в поле"). - Атлас языков мира. М., 1998, с. 27.

На основе теории «родословного древа» А. Шлейхер делает следующие выводы:

1) праязык по своей структуре был более простым, нежели его языки-потомки, отличающиеся сложнос­тью и разнообразием форм; 2) языки, относящиеся к одной и той же ветви родословного древа, ближе друг к другу в языковом отношении, чем к языкам других ветвей; 3) чем восточнее живет индоевропейский народ, тем более древним является его язык, чем западнее - тем больше в языке новообразований и тем мень­ше у него сохранилось старых индоевропейских форм (приме­ром может служить английский язык, который утратил древние индоевропейские флексии и саму систему склонения). Эти вы­воды, однако, не выдерживали критики с точки зрения реаль­ных фактов индоевропейских языков: языки-потомки по коли­честву звуков или грамматических форм часто оказываются более простыми, чем праязык; одинаковые фонетические процессы могли охватывать языки, принадлежащие к разным ветвям ро­дословного древа; даже в санскрите, признанном эталоне древ­него языка, имеется немало новообразований; кроме того, ин­доевропейские языки уже в глубокой древности вступали между собой в контакты, а не были обособлены друг от друга, как пы­тался доказать А. Шлейхер, отрицая возможность скрещивания языков и диалектов.

Неприятие шлейхеровской теории вызвало появление новых гипотез происхождения языков. Одной из таких гипотез была «теория волн» ученика А. Шлейхера И. Шмидта (1843-1901). В своей книге «Отношения родства между индоевропейскими язы­ками» он доказывает, что все индоевропейские языки связаны между собой цепью взаимных переходов, поскольку не существу­ет ни одного языка, свободного от скрещиваний и влияний, яв­ляющихся причиной языковых изменений. Шлейхеровской те­ории последовательного дробления индоевропейского праязыка Шмидт противопоставил теорию постепенных, незаметных пе­реходов между не имеющими четких границ диалектами прая­зыка. Эти переходы распространяются концентрическими кру­гами, «волнами», становясь все более и более слабыми по мере удаления от центра возникновения новообразований. Однако эта теория также имела свои недостатки, в частности, она не оставляла в истории языкознания без внимания вопрос о диалектном своеобразии языков, входя­щих в индоевропейскую языковую общность.

Параллельно со сравнительно-историческими исследованиями продолжает развиваться общее и теоретическое языкознание, про­исходит формирование новых направлений в изучении языка. Так, в частности, в недрах сравнительно-исторического языкознания зарождается психологическое направление, основателями которо-го явились немецкие ученые В. Гумбольдт (1767-1835), Г. Штейнпин» (1823-1899), российский философ-лингвист А.А. Потебня (1835-1891). В своих работах они пытались выяснить принципы эволюционного развития языка, вопросы соотношения языка и мышления, языка и ментальности народа. Лингвистическая кон­цепция В. Гумбольдта основывалась на антропологическом подхо­де к языку, в соответствии с которым изучение языка должно вестись в тесной связи с сознанием и мышлением человека, его духовно-практической деятельностью. Язык, по Гумбольдту, живая деятельность человеческого духа, это энергия народа, исходящая из его глубин. В своей работе «О различии строения человеческих я зыков и его влиянии на духовное развитие человечества» он выдвинул идею взаимосвязи языка, мышления и духа народа. Язык является средством развития внутренних сил человека, его чувств и мировоззрения, он посредник в процессе «превращения внешнего мира в мысли людей», так как способствует их самовыражению и взаимопониманию. В трактовке В. Гумбольдта, в языке осуществ­ляются акты интерпретации мира человеком, поэтому разные язы­ки являются различными мировидениями («Слово - это отпеча­ток не самого предмета, а его чувственного образа в нашей душе»). Каждый язык, обозначая явления и предметы внешнего мира, фор­мирует для говорящего на нем народа собственную картину мира. Отсюда его утверждение «язык народа есть его дух, а дух народа есть его язык». Языкознание поэтому должно стремиться к «тщатель­ному исследованию разных путей, какими бесчисленные народы решают всечеловеческую задачу постижения объективной истины путем языков»". Развивая идеи В. Гумбольдта, представители психологического направления рассматривали язык как феномен психологического состояния и деятельности человека. Язык, по мнению А.А. Потебни, это поток непрерывного словесного твор­чества, а потому это средство выявления индивидуальной пси­хологии говорящего. Отсюда стремление изучать язык в его ре­альном употреблении, опираясь прежде всего на социальную психологию, фольклор, мифологию, обычаи народа, находящие свое выражение в различных речевых формах (пословицах, по­говорках, загадках). (Гумбольдт фон В. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества // В. фон Гумбольдт. Избранные труды по языкознанию. М., 1984, с. 68-69).

Осознание слабых сторон психологического направления (и, прежде всего излишнего преувеличения роли психологических факторов в языке, сведения сути языка к речи, к выражению индивидуальных состояний души человека) способствовало развитию новых подходов к изучению языка. В 80-ых гг. XIX в. оформляется течение младограмматизма, сторонники которого выступали с резкой критикой старшего поколения лингвистов. Именно за эту критику зачинателей нового направления - моло­дых немецких ученых Ф. Царнке, К. Бругмана, Г. Пауля, А. Лескина, И. Шмидта и др. - назвали младограмматиками, а отста­иваемое ими течение - младограмматическим. Концепция мла­дограмматиков в наиболее полном и последовательном виде изложена в книге Г. Пауля «Принципы истории языка». Мла­дограмматики отказались, прежде всего, от философской кон­цепции изучения языка, полагая, что языкознание вступило в исторический период развития. Единственно научным прин­ципом лингвистического анализа провозглашался историчес­кий. Разделяя идеи о психологической природе языка, пред­ставители этого направления отвергали этнопсихологию как научную фикцию, признавая единственно реальной речь ин­дивида. Отсюда их призыв изучать не абстрактный язык, а речь говорящего человека. Пристальное внимание младограммати­ков к фактам речевой деятельности способствовало развитию интереса к народным говорам и диалектной речи. Исследуя физиологию и акустику звуков речи, младограмматики выде­лили фонетику в особый раздел языкознания. Это в значитель­ной степени помогло осмыслить орфографию древнейших па­мятников, соотнести написание с реальным звуковым значением. Не отрицая динамику языкового развития, младограм­матики сводили его, в сущности, к двум явлениям - регулярным звуковым изменениям (или фонетическим законам) и к измене­ниям по аналогии. Фонетические законы развития языка харак­теризуются, по их мнению, регулярными звуковыми изменения­ми, которые совершаются со строгой последовательностью, не знающей исключений. Активный характер речевой деятельно­сти человека приводит к тому, что звуковые изменения могут происходить не только под влиянием фонетических законов, но и по аналогии, которая способствует выравниванию форм языка, перестройке его грамматической системы. Утверждение действия этих законов в эволюции грамматического строя языка способствовало детальной разработке ими вопросов реконст­рукции морфологии: они уточнили понятие корневой морфе­мы, доказав, что состав ее в процессе развития языка может меняться, показали роль флексии, особенно в процессе вырав­нивания основ по аналогии. Скрупулезное изучение фонетики корня и флексии позволило сделать более достоверной линг­вистическую реконструкцию праязыка. Благодаря лингвисти­ческим реконструкциям младограмматиков в науке сформиро­валось четкое представление о звуковом составе и морфологи­ческой структуре и праязыка. Сравнительно-историческое языкознание поднялось на новую ступень развития. Однако по­верхностный характер историзма младограмматиков, отсут­ствие серьезных разработок в области теории аналогии, абсо­лютизация непреложности действия фонетических законов (ко­торые часто вследствие действия противоречивых факторов нельзя назвать законом), субъективно-психологическое пони­мание природы языка, представление о его системе как о море атомарных фактов привели к кризису младограмматизма.

На смену ему приходят новые направления, в частности, на­правление «слова и вещи», связанное с именами австрийских ученых Г. Шухардта (1842-1928) и Р. Мерингера (1859-1931), которые в 1909 г. начинают издавать журнал «Слова и вещи» (от­куда и название этого течения языкознания). В противовес тео­рии младограмматиков, изучавших прежде всего фонетический уровень языка, рассматривающих язык как самодовлеющий механизм, развивающийся в соответствии с фонетическими зако­нами и законами аналогии, они обращаются к семантической стороне языка и предлагают исследовать язык в его связи с со­циальными и культурными институтами общества, призывая изучать историю слов в связи с историей вещей, ибо слово су­ществует лишь в зависимости от вещи (и в этом проявляется пол­ный параллелизм между историей вещи и истории слова). Од­нако это направление языкознания замыкалось на проблемах исторической лексикологии и этимологии и оставляло без вни­мания другие стороны языка.

Историко-генетическая ориентация языкознания постепенно перестала удовлетворять ученых, которые видели в сравнитель­но-исторических исследованиях пренебрежение к современно­му состоянию языка. Внимание к истории отдельных языковых явлений или слов без учета их места в системе языка рождало упреки в атомизме лингвистических исследований компарати­вистов, игнорирующих внутренние связи и отношения между элементами языка. Сравнительно-историческое языкознание упрекали и в том, что оно занималось не столько познанием при­роды языка, сколько познанием исторических и доисторичес­ких социальных условий и контактов между народами, сосредо­точив свое внимание на явлениях, находящихся за пределами языка, тогда как языкознание должно заниматься изучением внутренне присущих языку свойств, оно должно искать то по­стоянное, не связанное с внеязыковой действительностью, что делает язык языком. Это осознание ограниченности сравнитель­но-исторического языкознания привело к радикальному пере­лому в лингвистике - рождению интереса к структуре языка и появлению нового направления - лингвистического структура­лизма. У истоков его стояли Ф. де Соссюр, И.А. Бодуэн де Куртенэ, Ф.Ф. Фортунатов, P.O. Якобсон и др. ученые. Для струк­турной лингвистики было характерно стремление разработать такой же строгий подход синхронного описания языка, каким был сравнительно-исторический метод для диахронного описа­ния. Отсюда повышенный интерес к структуре плана выраже­ния, к описанию различных отношений между элементами сис­темы (особенно до 50-х годов XX в.), позднее - к структуре плана содержания, к динамическим моделям языка. В основе этого направления лежало понимание языка как системы, объединя­ющей строго согласованное множество разнородных элементов ("язык есть система, подчиняющаяся своему собственному по­рядку", - утверждал Ф. де Соссюр), внимание к изучению свя­зей между этими элементами, четкое разграничение явлений синхронии и диахронии в языке, использование структурного анализа, моделирования, формализации лингвистических про­цедур. Все это позволило структуралистам перейти от «атомис­тического» описания фактов языка к их системному представ­лению и доказать, что, хотя язык непрерывно развивается, однако нa каждом синхронном срезе своей истории он представляет со­бой целостную систему взаимосвязанных элементов. В рамках лингвистического структурализма формируются различные шко­лы (пражская, копенгагенская, лондонская, американская), в ко­торых структурное направление развивается своими путями. Все эти школы, однако, объединяет общая концептуальная платфор­ма, сущность которой можно свести к следующим положениям: 1) язык - это система, в которой все единицы связаны между собой разнообразными отношениями; 2) язык - это система зна­ков, соотносящихся с другими символическими системами в рамках общей науки - семиотики; 3) при изучении любого есте­ственного языка следует разграничивать понятия «язык» и «речь»; 4) в основе языковой системы лежат универсальные синтагмати­ческие и парадигматические отношения, которые связывают его единицы на всех языковых уровнях; 5) язык может исследоваться с синхронной и диахронической точек зрения, однако при сис­темном описании языка приоритет принадлежит синхронному подходу; 6) статика и динамика являются сосуществующими со­стояниями языка: статика обеспечивает сбалансированность язы­ка как системы, динамика - возможность языковых изменений; 7) язык организован по своим внутренним законам, и изучать его нужно с учетом внутриязыковых факторов; 8) при изучении язы­ка необходимо использовать строгие лингвистические методы, сближающие языкознание с естественными науками.

К 70-ым годам XX в. основные понятия и принципы струк­турной лингвистики как особой системы научных воззрений на истории языка. Однако именно структурная лингвистика дала тол­чок к зарождению нового направления - конструктивизма, ос­новоположником которого явился американский ученый Н. Хомский (в отечественном языкознании идеи Н. Хомского получили развитие в школе С.К. Шаумяна). В основе этого на­правления лежала идея о динамичности языка: язык понимает­ся как динамическая система, обеспечивающая порождение выс­казываний, поэтому если структуралисты пытались ответить на вопрос, «как устроен язык?», то конструктивисты поставили пе­ред собой задачу ответить на вопрос, «как язык функциониру­ет?». Отсюда их стремление создать такую грамматику, которая способствовала бы порождению предложений на том или ином языке, так как динамические законы построения предложений признавались ими универсальными. В основе этой грамматики лежит идея о том, что все многообразие синтаксических типов предложений в разных языках может быть сведено к относитель­но простой системе ядерных типов (например, именная группа подлежащего + глагольная группа сказуемого), которые можно трансформировать с помощью небольшого числа трансформа­ционных правил и получать более сложные предложения. Зада­ча поэтому заключалась в том, чтобы выявить все глубинные структурные типы предложений и путем различных операций над их компонентами (например, добавления, перестановки, опуще­ния, замены и т.д.) установить их возможности в порождении разных типов предложения, выявив тем самым соответствия глу­бинных структур предложения поверхностным. Однако приме­нение этой теории к конкретному языковому материалу выяви­ло ее ограниченность в представлении синтаксической и особенно семантической структуры предложения, так как язык оказался значительно богаче и разнообразнее этих моделей.

В современном языкознании прослеживается тенденция к синтезированию различных идей и методов лингвистического анализа, разработанных в философии языка и исследовательс­кой практике различных лингвистических школ и течений, что оказывает влияние на общий уровень науки о языке, стимули­руя ее развитие. Особенно бурно сегодня развивается сравнительно-историческое языкознание, критически освоившее опыт ди­ахронической лингвистики XVIII-XIX вв. Создание таких круп­номасштабных научных проектов, как «Этимологический сло-варь славянских языков» (под ред. О.Н. Трубачева), «Словарь праславянского языка» («Siownik prastowianski») под ред. Ф. Слав-ского, Европейский и Общеславянский лингвистические атла­сы свидетельствует о расцвете этой области исторического язы­кознания.

К числу новейших лингвистических направлений можно от­нести этнолингвистику, психолингвистику, ареальную лингвис­тику.

Этнолингвистика изучает язык в его отношении к культуре парода, она исследует взаимодействие языковых, этнокультур­ных и этнопсихологических факторов в функционировании и эволюции языка. С помощью лингвистических методов она опи­сывает «план содержания» культуры, народной психологии, ми­фологии независимо от способа их формального выражения (слово, обряд, предмет и т.д.). На передний план выдвигаются вопросы, связанные с изучением речевого поведения «этничес­кой личности» в рамках культурной деятельности как отраже­ния этнической языковой картины мира. Предметом этнолинг­вистики является содержательный и формальный анализ устного народного творчества в рамках материальной и духовной куль­туры, а также описание языковой картины (а точнее языковой модели) мира того или иного этноса. В рамках этнолингвистики существуют разные течения и направления (немецкое - Э. Кассирер, Й. Трир, Л. Вейсгербер, русское - А.А. Потебня, школа Н.И. Толстого, американское - Ф. Боас, Э. Сепир, Б. Уорф), которые различаются не только предметом исследования, но иисходными теоретическими позициями. Если представители немецкой и русской этнолингвистических школ разрабатывают философско-лингвистические идеи Ф. Шлегеля и В. Гумбольд­та, то американская школа опирается, прежде всего, на учение Э. Сепира, выдвинувшего идею детерминации мышления наро­да структурой языка (структура языка, - гласит гипотеза Э. Се­пира и его ученика Б. Уорфа, - определяет структуру мышления и способ познания внешнего мира, т.е. реальный мир в значительной степени бессознательно строится человеком на основе языковых данных, поэтому познание и членение мира, по Э. Се­пиру, зависит от языка, на котором говорит и мыслит тот или иной народ), язык, таким образом, рассматривается как само­довлеющая сила, творящая мир. Однако антропоцентричность науки конца XX в., и в частности многочисленные работы по се­мантике, заставляют предположить обратную картину: первич­ны ментальные представления, которые обусловлены самой действительностью и культурно-историческим опытом народа, а язык лишь их отражает, т.е. стрелки в указанной двойной кор­реляции должны быть переориентированы. Вместе с тем нельзя не признать, что в развитии мышления каждого отдельного че­ловека роль языка огромна: язык (его словарный состав и грам­матика) не только хранит информацию о мире (являя собой сво­еобразную «библиотеку значений»), но и передает ее в виде созданных на нем устных или письменных текстов (являя собой «библиотеку текстов»), оказывая тем самым влияние на форми­рование и развитие культуры народа.

Психолингвистика изучает процессы речеобразования, а так­же восприятия речи в их соотнесенности с системой языка. Она разрабатывает модели речевой деятельности человека, его пси­хофизиологической речевой организации: психологические и лингвистические закономерности образования речи из языко­вых элементов, распознавание ее языковой структуры. Воспри­няв идеи психологического направления в языкознании (и прежде всего интерес к человеку как носителю языка), психолингвис­тика стремится интерпретировать язык как динамическую сис­тему речевой деятельности человека. В рамках психолингвисти­ки наиболее заметными являются следующие лингвистические школы: Московская - Институт языкознания и Институт рус­ского языка РАН, Ленинградская, основателем которой был Л.В. Щерба, Институт лингвистических исследований, группа пси­холингвистов под руководством Л.Р. Зиндера, и американская Ч. Осгуд, Дж. Миллер.

Ареальная лингвистика занимается изучением распростране­ния языковых явлений в пространстве (< лат. area "площадь, про­странство") в межъязыковом и междиалектном взаимодействии.

Задача ареальной лингвистики - охарактеризовать и интерпре-цитировать ареал того или иного языкового явления с целью изучения истории языка, процесса его формирования и развития (сравнивая, например, территорию распространения картогра­фируемых языковых фактов, можно установить, какой из них является более древним, каким образом один из них пришел на сменудругому, т.е. определить архаизмы и инновации). Термин ареальная лингвистика» был введен итальянским ученым М, Бартоли. Теория ареальной лингвистики разрабатывается на материале различных языков - индоевропейских (Э.А. Макаев), славянских (Р.И. Аванесов, СБ. Бернштейн, Н.И. Толстой, П. Ивич), германских (В.М. Жирмунский), романских (М.А. Бо­родина), тюркских (Н.З. Гаджиева), балканских (П. Ивич, Л. В. Десницкая) и др. Лингвистическая география реально до­казала всю сложность языка в территориальном и социальном отношениях. Стал очевиден тезис И. Шмидта о языке как непрерывном континууме, имеющем свой центр и периферию. Подтвердилось и положение о том, что не существует несмешан­ных языков, так как диалекты одного языка постоянно взаимо­действуют как между собой, так и с литературным языком.

История становления и развития языкознания свидетель­ствует о том, что сменявшие друг друга направления и учения не отменяли одно другое, а взаимно дополняли друг друга, пред­ставляя язык как сложнейший феномен, в котором сочетаются материальное и идеальное, психическое и биологическое, обще­ственное и индивидуальное, вечное и изменяющееся. Логика раз­вития научных знаний, появление новых течений в лингвистике говорит о том, что сложность этого предмета исследования (при всей его данности в непосредственном наблюдении) определя­ется не столько его наблюдаемыми формами, сколько его внут­ренним устройством.

Современное языкознание, совершенствуя различные мето­ды исследования, продолжает традиции науки о языке, уходя­щей своими корнями в глубокую древность. Сформулированная в античном языкознании теория именования, в которой Слово осмыслялось как основа становления мира, в современной на­уке вновь выдвигается на передний план.

Контрольные вопросы:

1. Что такое языкознание? Когда и где зародилось языкознание?

2. Место языкознания в системе гуманитарных и естественных наук? Что изучает общее и частное языкознание?

3. Что такое языковой уровень? Какие языковые уровни вы знаете?

4. Как развивалось частное языкознание? Какие древние граммати­ки вы знаете? Что такое лексикографическое направление? Какие самые древние словари вы знаете?

5. Как развивалось общее языкознание? Что такое философское на­правление в языкознании? Что такое логический подход к языку? Какая грамматика является самой яркой иллюстрацией рациона­листической концепции языка?

6. Что такое сравнительно-историческое языкознание? Каковы его основные принципы?

7. Что такое психологическое направление в языкознании?

8. Что такое течение младограмматизма?

9. В чем сущность лингвистического структурализма? 10. Современные лингвистические направления.

1. Алпатов В.М. История лингвистических учений. М., 1999.

2. Амирова Т.А., Ольховников Б.А., Рождественский Ю.В. Очерки по истории лингвистики. М., 1975.

3. Березин Ф.М. История лингвистических учений. М., 1984.

4. Головин Б.Н. Введение в языкознание. М., 1983, гл.16.

5. Маслов Ю.С. Введение в языкознание. М., 1998, гл. I.

6. Реформатский А.А. Введение в языковедение. М., 1967, гл. I.

7. Рождественский Ю.В. Лекции по общему языкознанию. М., 1990, ч. 2.

8. Шайкевич А.Я. Введение в лингвистику. М., 1995.

1. Филология классической древности: учение Панини, теория языка в античный период

2. Средневековые теории языка. Арабское языкознание

3. Языкознание 17-18 в.в.: лингвистические взгляды Г. В. Лейбница, Ж.Ж. Руссо, И. Г. Гердера.

4. Всеобщая рациональная грамматика.

5. Нормативные грамматики и словари

Первый этап в развитии лингвистики распадается на три этапа: филологию классической древности, языкознание средних веков и эпохи Возрождения и языкознание 17-18 веков. Хотя интерес к языку люди проявляли всегда и везде, наиболее значительно на развитие языкознания повлияла филология Древней Индии и Древней Греции.

Знания о языке, как известно, накапливались на протяжении многих веков. Первые размышления о языке зафиксированы уже в древнеиндийских трактатах 5-6 веков до н.э. Они были порождены ведической культурой, в частности необходимостью разъяснить уже ставшие трудно постижимыми для индусов религиозные тексты, созданные на вышедшем из активного речевого обихода языке –санскрите . Он к 5 веку использовался только как литературный язык. Языками же обыденного общения к тому времени стали пракриты – разговорные языки, на базе которых позже возникли современные языки индии (хинди, урду, бенгали, пенджаби, маратхи, гуджарати, ория, ассами, синдхи и др.).

Для сознательного использования санскрита создавались лингвистические комментарии древнеиндийских письменных памятников, древнейшими из которых были веданги.

Наибольшую известносить приобрели работы Яска, Панини, Вараручи, Патанджали. В древнейших грамматиках описывается не только грамматический строй, но и физиологические особенности звуков речи, типы ударения, некоторые звуковые процессы.

Античными мыслителями (Гераклит, Августин, Демокрит, Аристотель) ставились и частично решались философские вопросы языка. Их интересовали проблемы именования (теории фюсей и тесей), связь между мыслью и речью, взаимосвязь между лексической и грамматической семантикой, теории аномалий и аналогий, вопросы происхождения языка. Наряду с философией языка активно изучали грамматическую структуру языка (Александрийская и Пергамская грамматические школы). По образцу греческих создавались римские грамматики (Марк Теренций Варрон, Элий Донат, Присциан). Большое значение придавалось вопросам риторики.

Значительный вклад в развитие науки о языке внесли арабские ученые. В области грамматки стали всемирно известными Сибавейхи («Аль-Китаб»), в лексикографии Халиль аль Фарахиди («Книга Айна»), Махмуд аль Кашгари («Диван турецких языков»). Плодотворно изучался звуковой строй языка. Именно они впервые в истории стали различать понятия «звук» и «буква».

Средние века вистории лингвистических учений считаются эпохой застоя. Основным предмето изучения стал латинский язык. На его основе подготавливалась почва для создания универсальных (идеальных) грамматик.

Сами же универсальные грамматики возникают в эпоху Возрождения («Грамматика «Пор-Рояля» Антуана Арно и Клода Лансло). Методологической основой стала картезианская философия (философия Рене Декарта –лат. Имя Картезий). В это же время укрепляется интерес к сопоставительному исследованию разных языков, бурно развивается историческое языковзнание, лексикография, различные теории происхождения языка (Ж.-Ж. Руссо, Г. Лейбниц, и. Гердер).

В начале 19 века складываются предпосылки для возникновения сравнительно-исторического языкознания (Франц Бопп, Расмус Раск, Якоб Гримм, А.Х. Востоков и др.), на базе которого происходит становление общего языкознания (В.фон Гумбольдт, А.А. Потебня, и. а, Бодуэн де Куртенэ).

В 20 веке в лингвистике а) утверждается тенденция к использованию «объективных» методов исследования языка, требующих максимально исключить навязывание чуждых ему категорий, заимствованных из других наук (школы лингвистического структурализма); б) внедряются принципы математического мышления (математическая лингвистика, лингвостатистика, машинный перевод и др.); в) приоритетным считается изучение живых языков (изучение живой спонтанной речи; г) стремительно распространяется метод лингвистического эксперимента; д) завершается становление лексикологии как самостоятельной лингвистической дисциплины.

Глоссарий: предмет лингвистики, объект исследования, метод исследования, направление, теория, язык, речь, речевая деятельность, моделирование.

Тема 3: Лингвистические взгляды М.В. Ломоносова.

1. Российская грамматика М.В. Ломоносова

2. Классификация частей речи.

3. Фонетика и орфография.

4. Теория трех штилей.

5. «Краткое руководство к красноречию»

М.В. Ломоносов, приняв во внимание особенности русского литературного языка 18 века, пришел к выводу о наличии в нем трех «родов речений»; соответствующие суждения великого ученого окрасили теорию стилей на целые 2 столетия. Теория трех штилей Ломоносова построена на признании разнотипности русской лексики18 века, что объяснялось историческими условиями, в которых на протяжении 8 предшествующих веков формировался русский литературный язык.

Тема 4: Сравнительно- историческое языкознание

1. Возникновение сравнительно-исторического языкознания

2. Германистика и славистика. Сравнительная грамматика Ф. Боппа, концепция Р. Раска, Я. Грима, А.Х. Востокова, А. Шлейхера

3. Философия языка В. Гумбольдта. Морфологическая классификация языков.

4. Логико-грамматическое и психологическое направления в языкознании (Ф.И. Буслаев, А.А. Потебня)

5. Младограмматическая школа

Ведущее место в сравнительно-исторических исследованиях принадлежит сравнительно-историческому методу. Этот метод определяется как система научно-исследовательских приемов, используемых при изучении родственных языков для восстановления картины исторического прошлого. Современное сравнительно-историческое языкознание, с одной стороны наследует достижения и традиции компаративистики 19 века, с другой стороны, ставит новые задачи и проблемы, возникшие в связи с открытием новых фактов и развитию лингвистических теорий. Исследование связей больших семей языков, находящихся в дальних отношениях и, возможно, родстве, оказывает влияние на развитие сравнительно-исторического и типологического языкознания. С увеличением объема фактического материала – кроме греческого и латинского были изучены языки германские, иранские и славянские – и установлением родства изученных языков с санскритом сравнительно-историческое изучение языков сделало значительный шаг вперед и уточнило свой предмет и метод. Таким образом, было преодолено разобщение европейского и азиатского языкознания и поставлен вопрос о единстве лингвистики. В первой половине 19века языкознание выделилось как особая отрасль знаний, уточнило свой предмет и метод, приобрело современное строение. Основными разделами языкознания стали: общее языкознание, понимаемое как философия языка и общая грамматика, сравнительно-историческое языкознание и частное языкознание.

Тема 5:Лингвистические школы в языкознании

1. Московская лингвистическая школа (Ф.Ф. Фортунатов, А.А. Шахматов, А.М. Пешковский). Изучение языка как социального явления.

2. Казанская лингвистическая школа (И. А. Бодуэн де Куртене, Н.В. Крушевский, В.А. Богородицкий). Постановка общетеоретических проблем.

3. Зарубежное языкознание. Лингвистическая теория Фердинанда де Соссюра.

4. Структурализм. Пражский лингвистический кружок.

5. Дескриптивная лингвистика, генеративная грамматика, глоссематика

Новые школы, продолжая то, что было сделано ранее обратили особое внимание на проблемы социологии и структуры языка. Социологическое направление в языкознании утверждается в борьбе против индивидуально-психологического и натуралистического понимания сущности языка. Возникший неограмматизм характеризуется признанием следующих основных принципов лингвистики:

1. Язык не природный организм и не индивидуальное явление; язык по своей сущности социален;

2. Предметом языкознания является не только история языка, но и структура современного языка, определение его единиц, их отношений и самого строя языка;

3. Для неограмматизма типично выдвижение на передний план теории и грамматики, понимаемые как учение о форме языка;

4. Неограмматизм считал важнейшим теоретическим вопросом общего языкознания уточнение аспектов исследования и классификацию лингвистических дисциплин. Наиболее значительными школами неограмматизма являются: Казанская, Московская, Женевская лингвистические школы.

Тема 6: Советское языкознание

1. Общеязыковедческие проблемы в трудах советских лингвистов.

2. Лингвистические взгляды Л.В. Щербы, типологическая концепция И.И. Мещанинова, грамматическое учение о слове В.В. Виноградова.

3. Советское языкознание конца 20 века.

Советское языкознание возникло в ходе исторического развития советского общества, его науки и культуры. Создание теории советского языкознания началось с овладения традициями отечественного языкознания. Особенно влиятельны были семасеологическая и грамматическая концепции А. А. Потебни, грамматическое учение Ф.Ф. Фортунатова (особенно в изложении А.М. Пешковского, Д.Н. Ушакова, А.А. Шахматова) и идеи И.А. Бодуэна де Куртане (в изложении В.А. Богородицкого, Е.Д. Поливанова, и.Л. В. Щербы). В работах Г.О. Винокура, В.М. Жирмунского, Б.А. Ларина, А.М. Пешковского, Л.П. Якубинского был сделан поворот от исторического языкознания к описательному, к изучению живой речи, речевой культуры, к социологическому и стилистическому аспектам языка.

Тема 7: Теория языкознания. Язык и речь.

1. Социальная природа языка, его внутренняя структура и формы существования.

2. Язык и речь. Речевая деятельность.

3. Языкознание и семиотика.

4. Типы знаков и языковые единицы

Связь языка и общества вполне определенна: язык существует лишь в обществе. Общество не может существовать и развиваться без языка. Язык, который перестает функционировать и развиваться, - мертвый язык: он сохраняется всего лишь как предмет научного изучения, познания прошлого. Социология языка, или социолингвистика, - один из основных разделов теоретического языкознания, влияющих на языковую политику и имеющих непосредственный выход в практику – языковое строительство. Понятие речевой деятельности настолько важно, что некоторые ученые рассматривают язык как часть речевой деятельности. И это верно только в том случае, что язык не существует сам по себе как абстрактное идея, а является результатом и компонентом человеческой деятельности. Речевая деятельность имеет две стороны: индивидуально - психическую и объективно-социальную. Речевая деятельность – это прежде всего акт общения людей друг с другом при помощи языка, коммуникативный акт. Коммуникация предполагает порождение и восприятие речи, представляющая собой психофизиологические механизмы речи. Выделяется 4 основных уровня порождения речи: мотивационный, семантический, грамматический и фонетический. Язык-это знаковая система.

Тема 8: Социолингвистика как наука о социальных функциях и типах языка.

1. Предмет социолингвистики.

2. Психолингвистика и этнолингвистика как разделы

социолингвистики.

3. Понятие литературного языка. Система стилей, язык художественной литературы.

4. Нация и национальный язык. Язык и история. Язык и культура.

Социальность языка характеризуется прежде всего распространением его литературной нормой, что непосредственно связано социально-экономическим и культурно- политическим развитием общества. Литературный язык- это форма существования и функционирование языка, узус и норма особого рода. Литературный язык-это обработанная и образцовая форма языка того или иного народа. Литературный язык характеризуется следующими признаками:

1. Наличием письменной формы, которая нормализована и кодифицирована;

2. Обязательностью для всех говорящих на данном языке;

3. Полифункциональностью.

Народности возникают на основе племен и их союзов. Общий язык и общая территория, единство духовного склада и культуры-основные признаки народности. Нации возникают, существуют и развиваются только при наличии экономических связей большого количества людей, связанных общностью территории, языка. Национального самосознания, проявляющегося в единстве культуры и духовного склада людей. Связь языка и нации – конкретно – историческая, и пути образования национальных языков разнообразны. Каждая нация имеет свой язык, однако это не значит, что язык нации всегда исконно-собственный и все нации соотносятся со своим языком одинаково. Языком межнационального общения называется такой язык, который используется как средство общения между лицами разных наций, народностей и этнических групп.

Тема 9: Философские и лингвистические методы познания

1. Философские методы познания.

2. Лингвистические методы познания.

3. Сравнительно-исторический метод, его основные приемы

4. Методы и приемы описательной лингвистики.

5. Сопоставительно-типологический метод изучение языков. (Контрастивная типология).

6. Методы и приемы семантической группировки материала.

Философский метод, т.е. метод познания (диалектический и метафизический), представляет собой учение о наиболее общих законах природы, общества и мышления. Познание как процесс включает три основных этапа: исследования (открытие фактов или их взаимосвязи), систематизации (интерпретации и доказательства) и изложения (описания). Общенаучными способами исследования являются наблюдение, эксперимент, моделирование. Основными лингвистическими методами-аспектами являются описательный, сравнительный и нормативно-стилистический. Каждый из лингвистических методов характеризуется своими принципами и задачами. Описательным методом называется система исследовательских приемов, применяемых для характеристики явлений языка на данном этапе его развития; это метод синхронного анализа. Здесь можно выделить следующие виды анализа: категориальный анализ, дискретный анализ, компонентный анализ, контекстный анализ и множество других приемов лингвистического анализа. Межъязыковое сравнение возникло, с одной стороны, под влиянием практики обучения неродному языку, а с другой стороны, в результате изучения родственных языков. На сравнении языков основаны два вида сравнительного метода: сравнительно-исторический и сравнительно-сопоставительный.

Тема 10: Развитие социологических направлений в лингвистике.

Тема 11: Язык, речь и речевая деятельность.

Тема 12: Языкознание и семиотика.

Тема 13: Язык как система. Система и структура языка.

Тема 14: Общественная природа языка.

Тема 15: Философский метод познания языка. Лингвистические методы.

1. Алефиренко Н.Ф. Современные проблемы науки о языке. М.: Наука,

2. Алпатов В.М. История лингвистических учений. М., 1999.

4. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974.

5. Березин Ф.М. История лингвистических учений. М., 1975

6. Березин Ф.М., Головин Б.Н. Общее языкознание. М., 1979.

7. Головин Б.Н. Общее языкознание. М., 1979.

8. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М., 1984.

9. Кодухов В.И. Общее языкознание. М., 1974.

10. Общее языкознание. Методы лингвистических исследований /Отв. Ред. Б.А. Серебренников. М., 1962.

11. Современная американская лингвистика: фундаментальные направления / Под. Ред. А.А. Кибрика. М.,2002.

12. Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики. М., 2001.

13. Сулейменова Э.Д, Актуальные проблемы казахстанской лингвистики: 1991-2001. Алматы, 2001.

14. Шеляховская Л.А, Гильманова Р.С. Кажигалиева Г.А. Общее языкознание. Материалы к интегрированному курсу. Алматы, 2001.

15. Зубкова Л.Г. Общая теория языка в развитии. М., 2003.

16. Современная американская лингвистика: фундаментальные

направления (Под ред А.А. Кибрика, И.М. Кобозевой, И.А.

Секериной). М., 2002.

17. Соссюр Ф.де. Курс общей лингвистики /Труды по языкозанию. М.,

18. Гийом Г. Принципы теретической лингвитики. М.,1992.

19. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику /Перевод с англ. Под ред и с предисл. В.А. Звегинцева. М., 1978.

20. Общее языкознание //Под ред. А.Е. Супруна. Минск,1983.

21. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М., 1998.

22. Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. М., 1996.

23. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1996.

24. Маслова В.А. Введение в лингвокультурологию. М., 1997.

25. Гак В.Г. Прагматика и языковое варьирование //Гак В.Г. Языковые преобразования. М.,1998.

26. Конецкая В.П. Социология коммуникации. М., 1997.

27. Дейк Т.А. ванн Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989.

28. Выготский Л.С. Мышление и речь. М., 1999

29. Лурия А.Р. Язык и сознание. М., 1998.

30. Левицкий Ю.А. Язык, речь, текст. Пермь, 1998.

31. Березин Ф.М. О парадигмах в истории языкознания 20в.

//Лингвистические исследования в конце 20 века. М., 2000.